Время: 5е сентября 1997 года, позднее утро
Место: Малфой-Мэнор
Участники: Беллатриса Лестрейндж, Антонин Долохов
Минувшим вечером Белла с досадой обнаружила, что слабость и боль еще не ушли до конца. А ведь Милорд дал ей два дня – значит, завтра она должна быть в строю. Не мудрствуя лукаво, мадам Лестрейндж решила разом выпить сразу две порции зелья, которое прислал Северус. То, что это плохая идея, она поняла почти сразу, когда в сознании начал взрываться сумасшедший эйфорический фейерверк. Благо, мозгов хватило на то, чтобы крикнуть домовика и приказать ни под каким предлогом не выпускать себя из комнат.
Спецэффекты догоняли женщину и на следующее утро. В теле била ключом неразбавленная кипучая энергия вперемешку с поднимающимся откуда-то из глубины великолепным расположением духа. И еще в спальне почему-то было очень жарко и душно.
Когда раздался стук в дверь, Беллатриса в ночной сорочке, доходящей до середины голени, и накинутом сверху кружевном капоте сидела на подоконнике настежь распахнутого окна. Она, скрестив ноги на восточный манер, пыталась читать «Секреты темных искусств», но сознание то и дело мутилось, ускользало от строк, никак не желая воспринимать информацию. Хотелось туда, за окно, где наступал такой дивный день! Серые облака, за ними проглядывает бледно-желточное пятно солнца, промозглый завывающий ветер...
- Войдите! – увидев визитера, мадам Лестрейндж лучезарно улыбнулась и отложила книгу на подоконник в опасной близости от края. – О, Тони, здравствуй, мой милый! Я так рада тебя видеть! Какие новости? Грустно выпадать из жизни на два дня. Кстати, я скучала по тебе. А ты скучал по мне? Почему ты не навещал меня? А, впрочем, зачем меня навещать? – речь была быстрой и оживленной, так что у собеседника не было шанса вставить даже слово. – Для меня же четыре удара ножом в живот – это скучный вторник! Какая разница, что я чуть не скопытилась! Пф... Да из меня гвозди можно делать.
Белла весело расхохоталась и вытянула ноги, упираясь босыми ступнями в откос окна. Ее эмоции сменяли одна другую со скоростью вьюги – радостное удивление, экзальтированный восторг, интерес, воодушевление – а с губ не сходила шальная улыбка.
- Вот почему этот ублюдок не мог зарезать свою потаскушку одним ударом? Ну двумя. Зачем четыре? Последний был больнее всего... А ты даже не пришел меня пожалеть и поддержать... – лицо женщины выражало глубочайшую печаль и вселенскую скорбь, однако глаза сверкали задорным озорством. – Хотя... ты же не знал... Никто не знал. Ну, кроме Цисси, Руди, Северуса... И Милорда, конечно, он же во всем этом непосредственное участие принимал! Оказывается, он еще и колдомедик, представляешь! В общем, я тебя прощаю.
Белла взмахнула рукой, будто императрица, которая казнила и миловала подданных. От ее размашистого движения книга, лежащая на подоконнике, опасно накренилась и в следующее мгновение полетела вниз, с высоты второго этажа, в заросли пожухлого шиповника.
- Ну вот... – фыркнула мадам Лестрейндж и наполовину высунулась в окно, стараясь разглядеть, куда же упали «Секреты темных искусств». – Подай мне палочку, будь котиком. Она где-то там...