К своим семидесяти Бинс отошёл от дел окончательно: ещё в восьмидесятые отстроил дом, где планировал собирать за столом по воскресеньям всю семью, а по вечерам субботы — старых друзей на виски и квиддич, и первое время всё шло именно так. Он даже не заметил, как всё начало меняться, медленно и неумолимо, и в 95-ом году он впервые встретил выходные один.
Сегодня, почти год с той памятной даты, дом был вновь полон гостей. Он не знал почти никого из них — все они так или иначе пришли в аврорат после его ухода, — помнил только высокого, плечистого аврора с громким голосом и пигалицу, когда-то крутившую хвостом около Долохова. Он запрашивал на неё дело тогда, перед тем, как впервые вошёл к поганцу в камеру.
Пигалица выросла, и, припорошенная январским снегом, смотрела на него упрямо и гордо.
— То есть ты, девочка моя, — он постучал трубкой о ладонь, встряхивая остатки табака, и оглядел ещё раз устроенный аврорами бедлам: те обвешивали дом защитными чарами как ёлку — игрушками, — считаешь, что Антонин Долохов непременно удостоит меня визитом только потому, что вспомнит, как когда-то я пару раз допрашивал его?
— Нет, мистер Бинс, — откликнулась пигалица, подаваясь вперёд, и Джереми вспомнил её фамилию: Нойманн. Немчура, как пить дать. Пигалица упёрлась ладонью в спинку кресла, где он сидел, пахнула духами и свежестью, и Бинса продрало морозом ещё до того, как она ответила.
— Он просто вспомнит, как именно вы его допрашивали.
Она ответила, и Бинс больше не задавал вопросов.
Это было полгода назад, в январе, когда весть о побеге Пожирателей из Азкабана ещё будоражила сознание общественности. Теперь, когда снег сменился июньским дождём, о них все забыли. Бинс думал, что о нём забыли тоже, но, когда внизу скрипнула дверь и в ногах заворочался старый кот, он понял: время пришло.
Он вытащил из-под подушки палочку и дал в аврорат сигнал тревоги. Только потом сдвинул в сторону одеяло вместе с котом и, опустив ноги, нашарил тапочки. Набросил халат, запахнул поплотнее и медленно, держась холодной рукой за стену, направился вниз.
Он знал, что умрёт не сразу.
Он давно не боялся смерти.
— Мы давно не виделись, Антонин, — вздохнул он, прячась в тени коридора, и почесал вспотевший затылок. — Неужто ты соскучился по старику?
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-16 12:11:05)

О нападении Джереми предупредил не голос — вспышка. Если бы он не ждал его, он бы не успел, а так — быстро прикрылся щитом, и тот осыпался искрами разбившегося заклятия.
Годы, конечно, были уже не те. В молодости он обращался с магией куда более споро и считался в аврорате неплохим дуэлянтом. В боях, правда, его ценили не так высоко: он был слишком самонадеян, как и большая часть авроров, и плохо работал в команде.
— Даже не поздороваешься со мной, Антонин? Это невежливо.
Джереми без сожалений швырнул Бомбардой туда, где по его предположениям стоял Антонин, и ещё раз прикинул время. В 80-ых аврорам требовалось не менее десяти минут, чтобы явиться на вызов, но в этот раз ведь нападения ждали?
Бомбарда разнесла мебель в пыль. Бинс довольно сузил глаза: был ещё порох в пороховницах.
— Поздоровайся. Скажи "здравствуйте, мистер Бинс". Скажи, что ты скучал.
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-16 12:10:48)

О том, кто из них сука, Джереми мог бы и поспорить. Он хорошо помнил, как жалобно умел скулить Антонин.
— Defendo! — отреагировал он с опозданием, отъезжая под действием магии назад, и, ориентируясь больше на шорох шагов и голос, инстинктивно пригнулся. Графин, брошенный неточной рукой, мазнул по волосам и разбился о стену. Джереми, подслеповато щурясь, сдвинул ногой осколки и ударил туда, где затихли шаги:
— Бомбарда.
Под продранным насквозь халатом закровоточило. Джереми поскрёб грудь, недовольно поджал губы.
Не то, что бы ему нравилось разносить собственную кухню, нет: он заклятий с широкой зоной поражения уйти было сложнее. Джереми хорошо оценивал свои шансы и знал, что зрение с годами стало подводить его, а потому не целился точечно, как когда-то в юные годы.
— Я рад, что ты не забыл старика Бинса, малыш. Я тебя тоже хорошо помню, — Джереми, выставив палочку, пошёл кругом. Он, в отличие от Антонина, и в темноте ориентировался в собственном доме. — Очень хорошо.
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-15 17:44:02)

— Ты по-прежнему не умеешь держать себя в руках, Антонин.
Джереми отшатнулся, зажмурился, словно вампир, впервые увидевший солнце, дезориентированный и оглушённый, и рухнул на кафель, который десять лет назад выбрала Сьюзен и который он уже десять лет ненавидел.
Где-то на другом конце Лондона, Гестия, уже давно Джонс, а не Нойманн, уговаривала, угрожала дежурным опер-группы, умоляла выйти без подкрепления, прямо сейчас, потому что Антонин убьёт его и сбежит, и всё окажется впустую. Они бы успели спасти Бинса, если бы вышли сейчас, потянули бы время до прибытия остальных.
Джереми Бинс, с трудом переводя дыхание, вслепую ткнул палочкой туда, где слышал шорох:
— Бомбарда.
Шкафы ему не нравились тоже.
Гестия Джонс выругалась, грубо, по-мужски, и аппарировала по координатам.
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-16 12:10:40)

Джереми закричал. Громко, матом, так, что было слышно на другом конце квартала, и Гестия, вздрогнув, спешно накинула на дом звукоизоляцию. Потом, больше не отвлекаясь, вернулась к тому, чем была занята — к проверке антиаппарационного купола над участком. У них будет всего один шанс, и упустить его нельзя. Антонин должен вернуться в Азкабан, но перед тем им нужно будет поговорить.
— Ты, дракклов ублюдок!
Джереми кричал, раздирая лёгкие, осыпал Антонина ругательствами и корчился на полу, срывая ногти о швы между плитами. Хрипел, когда круциатус сошёл на нет, зажимал ладонями яйца и пытался понять, доживёт до прихода авроров, или уже нет. Хотя бы до прихода авроров — пережить эту ночь он уже не надеялся.
— Что, малыш, непривычно смотреть на меня сверху вниз?
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Бинс взвыл. Дико, нечеловечески, едва ещё только догадавшись, что будет. Гестия, второй раз прогонявшая по кругу антиаппарационку, едва не выронила палочку и поняла, что просто тянет время. Боится.
Бинс боялся тоже: свёрнутый эмбрионом, он выл и пытался отползти, а потом замолк, будто сорвал голос.
Набросив на себя дезиллюминационные чары, Гестия скоро, второпях просканировала дом. Двое. Кухня. Нужно было идти, и она пошла: мягко, по-кошачьи беззвучно.
Старый кот, наконец, спустился со второго этажа. С любопытством взглянул на хозяина, потянулся носом к штанам гостя, а затем, направившись мимо, к миске, приобнял того под колено хвостом.
Слепыми от боли глазами Бинс проводил его путь.
В доме было темно, и глаза привыкали с трудом. Гестия шла медленно, от парадной двери до кухни, держа палочку наготове и ногой прощупывая каждый шаг. Едва не споткнулась об обломки дивана в гостиной, замерла.
Бинс уже не выл — хрипел, едва осознавая себя.
Они всё же не пришли.
Суки.
Гестия, не тратя лишних слов, отправила в спину Антонина Ступефай.
[NIC]Jeremy Binns[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/dMzLZ.png[/AVA][STA]old bobby[/STA]

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-16 18:17:50)

Зная, что ответ выдаст её местонахождение, Гестия молчала. Дышала ровно, размеренно, стараясь вернуть в норму сердечный ритм. Думала.
Нужно было забрать Бинса, пока он был ещё жив. Нужно было потянуть время до прибытия опер-группы, потому что сама она с Антонином не справится. У неё был шанс, и она его упустила. Теперь поздно. Она не пробьёт его щита.
Отвлекающим маневром Гестия подвесила под потолком кухни светящуюся сферу, следом, сразу же, отправила Патронуса в тень лестницы второго этажа. Отошла на шаг вправо. Затем — ещё на один, и ещё, зажимая ладонью рот. В глазах рябило, и Гестия приглушила свет до минимума.
Она не испытывала сочувствия к Бинсу — никогда, — но выглядело это отвратительно. Судя по хрипам, жить ему осталось недолго.
— Я покажусь, если позволите мне переправить его в Мунго, — предложила канарейка из-за угла голосом Гестии.

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-19 14:10:12)

Инстинктивно Гестия вскинула палочку, прикрывая дверной проём щитовыми чарами. Она раньше никогда не слышала этой формулы и, как выяснилось, в своих ожиданиях не сильно ошиблась: заклятие в самом деле обладало широкой зоной поражения.
Ошмётки костей и органов стекали по щиту как по стеклу. В доме пахло как в мясной лавке, и Гестия, недобрым словом поминая слабо прожаренный стейк на ужин, согнулась у стены.
Сдержалась.
С большим трудом сдержалась.
— Кроме нас с вами? — поинтересовалась канарейка, пока белая как мел под дезиллюминационными чарами Гестия пыталась привести чувства в порядок. — Теперь, боюсь, никого.
Поколебавшись, Гестия убрала щит, и с влажным чавканьем все, что на нем держалось, рухнуло на пол.
Гестия сдержалась ещё раз. Вздохнула, тихо, неглубоко, придерживая у лица надушенное запястье.
Нужно было задержать Антонина. Любой ценой.
— Вам не кажется, что это уже слишком, Антонин? Его манера вести допросы не стоит такой смерти.

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-19 14:10:22)

— Разумеется, не на вашем, — канарейка откликнулась настолько равнодушно, что легко можно было представить, как Гестия, жмущаяся к стене гостиной, с безразличным видом полирует ногти о лацкан мантии. — Я не попадаюсь так глупо.
Никаких ногтей Гестия, разумеется, не полировала: медленно, вдоль стены, она шла так, чтобы через коридор увидеть в проёме дверь, ведущую  на кухню. Выйти в коридор, залитый кровью и засыпанный ошмётками тела, она не могла: не могла заставить себя пройти по этому и не могла позволить этому болоту выдать её чавканьем трясины. Антонин должен был выйти к ней сам. Она его единственный шанс.
— Этот дом окружён, Антонин, — сообщила она уже сама, и канарейка, подсвечивавшая лестничный пролёт, исчезла. На всякий случай Гестия проверила часы — порт-ключ, ведущий в аврорат, — и нашла большим пальцем обручальное кольцо. Всё было в порядке, и Гестия вздохнула снова:
— Всё кончено.

— А кто вам сказал, что я действую в интересах аврората? — с деланным весельем поинтересовалась Гестия, выражая голосом гораздо больше жизни, чем было на её лице. — Подумайте об этом, Антонин. Подумайте о том, почему мы до сих пор разговариваем.
Прошло уже десять минут с того момента, как она аппарировала из аврората.
Коллеги не спешили.
— Если бы вы были не один, мы бы это услышали, — она проверяла, когда только пришла. Двое, он и Бинс. Кухня. — Некоторые просто не умеют убивать тихо.
— Дом окружён, — сообщил с улицы знакомый голос, и Гестия с облегчением выдохнула, привалилась к стене. Теперь уходить смысла не было — авроры, облагодетельствованные той же должностной инструкцией, уже проверили дом, в котором снова было двое, она и Антонин. Гостиная и кухня. — Всем оставаться на местах, руки за голову.
Благослови его Мерлин!
— Всё кончено, Антонин, — повторила она, снимая с себя дезиллюминационные чары.
Она выиграла.

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-18 18:12:09)

Гестия выиграла, в этом не могло быть никаких сомнений. Она задержала Антонина до прихода аврората, и теперь всё для него было кончено, но...
Почему она не чувствует ничего?
Почему у победы вкус — как у пригоршни кнатов?
На этот вопрос у Гестии ответа не было. Но на другой — был.
— Я не успею, — сообщила она, чувствуя, как бешено бьется о рёбра сердце, а кровь приливает к вискам.
Снять антиаппарационное поле сейчас, когда в гостиной уже дымно и нечем дышать, а от волнения и страха кружится голова? Нет, на это была она не способна.
К счастью, были способы и проще.
— Я активирую порт-ключ, — Гестия раскашлялась заползшим в лёгкие дымом, накрыла липкую от крови ладонь, втиснувшую палочку под рёбра будто нож, своей ладонью.
Ей придётся забрать с собой Антонина, если она хочет выжить. Но даже если бы он не вынудил её, она всё равно забрала бы — даже после всего что он сделал, в том числе с Бинсом, она не смогла бы оставить его на верную смерть.
— La vie en rose, — вздохнула она неразличимо, и свежий морской ветер хлестнул им в лицо.
Здесь, на краю отвесного мыса, Костя когда-то сделал ей предложение. Иногда она приходила сюда — смотрела на воду, спустив ноги за край обрыва, но каждый раз уходила ни с чем.
Больше не придёт.
Удерживая Антонина от падения вниз, Гестия потянула его на шаг к себе, а затем дизаппарировала прочь.

Отредактировано Hestia Jones (2018-02-19 14:11:18)