Возможно, он развернулся бы и пошёл своей дорогой, но вопрос мисс Рэдфилд был пропитан безысходностью, и Малькольм не смог не проявить сочувствие. В конце концов, она была всего лишь девочкой, не старше Роуз, оторванной так далеко от семьи. И не её с сестрой вина в том, что родителей девочек не волновало, что происходит у них в головах. Родители Малькольма тоже не интересовались его воспитанием, но у него ещё был дядя, которому было не всё равно, чем он там в школе занимается.
Он кивнул, задумчиво оглядел стеллажи, на которых в основном находились книги по истории, и выбрал два учебника Батильды Бэгшот — за первый и второй курс. Потом понял, что речь шла не о блоке Истории магии, но о целом курсе.
— По каким именно предметам вам нужна помощь? Можно захватить мои конспекты и хотя бы вкратце пройтись по некоторым темам. Но хотелось бы знать…
“Насколько всё запущено”. Начинать нужно было не с этого.
Малькольм кашлянул в кулак.
— Вы хотите принять мою помощь?

Малькольм попытался сдержать своё удивление, но вышло не слишком удачно.
— Месяц — это слишком мало для стольких предметов. Даже, если вы с сестрой будете заниматься еженощно.
Он поджал губы, злясь на нового декана. Понятно, что Слизнорт не станет исключать дочерей владельца крупнейшей плантации деревьев и растений для волшебного использования. Но выделить всего месяц для подготовки пяти предметам было как-то... нечестно даже для него. Тем более, что он прекрасно знал об успеваемости девочек.
— Я могу помочь с Заклинаниями и Историей. Можем начать именно с Заклинаний. Если вы перепутаете события и племена, будет не так критично, если вы не сможете поднять перо в воздух. У Биннса внятно рассказать про переселение народов не может даже он сам.
Малькольм неловко улыбнулся, вспоминая, какую кашу в его голове поселил призрачный профессор на первом курсе. Про себя он понадеялся, что хотя бы основными заклинаниями у Розалинды и Марго не будет проблем.
— Не знаю, что будет в тестах, — честно признался он. — Краткие темы... Дома у меня была книга, в которой кратко и понятно рассказывалась история магии с древних времён. Я напишу, чтобы её прислали.
Книжка была небольшой, с красивыми картинками и крупным шрифтом, написанная простым языком. Конспекты же Малькольма были почти неразборчивы — со множеством пояснений и дополнений. Книга могла оказаться полезнее.
— Возможно, если вы представите, что запоминаете что родословную этих королей и подбираете им удачную партию, у вас получится усвоить материал? Некоторые короли убивали, развязывали войны, перестраивали государство в том числе и из-за желания жениться на возлюбленной.

Малькольм ободряюще улыбнулся в ответ, тоже совершенно искренне.
— Знаете, иногда из-за женитьбы монархов поднималась такая борьба в совете. Ведь каждый политик пытался выдвинуть кандидатку, наиболее выгодную ему. В том числе, исходя из интересов внешней политики... А как порой изменяли историю сами женщины! В общем, — добавил он с улыбкой, — хроники магического мира состоят не только из войн с гоблинами. Возможно, в примерах из истории вы найдёте что-то и для себя.
Он отодвинул перед мисс Рэдфилд стул, предлагая присесть за стол.
— Раз уж мы в библиотеке, предлагаю сегодня заняться именно ей.
У Малькольма на самом деле не было свободного часа. Допуск в запретную секцию действовал всего неделю, из которой пару дней он потратил впустую, чтобы понять какие книги можно было открывать и использовать. Ему ужасно не хватало времени в сутках, чтобы всё успевать. Или хотя бы разрешения мадам Пинс оставаться в библиотеке дольше положенного. Впрочем, до ужина оставалось меньше часа. Он же мог немного отвлечься и позволить себе подумать о чём-то мирном и не несущем угрозы?
— Могу я спросить? — Он осторожно взглянул на третьекурсницу, впервые за долгое время не зная, как задать вопрос. Чтобы узнать уровень знаний и не обидеть. — С чем у вас ассоциируется История магии? Когда я говорю “история", о чём вы думаете в первую очередь?
Это мог быть Биннс, скрип перьев, забрасывание самолётиков, да что угодно. Малькольму было интересно понять, хотя бы отдалённо, что творится в этой голове. И может быть найти нестандартный подход, если получится.

Лишиться дара речи — теперь Малькольм понял буквально, что означает это выражение. Не то, чтобы виной этому послужила непривычная прямота Розалинды, нет. Скорее, его удивила жизненная позиция.
— Не отвлекать? — В замешательстве переспросил он.
Как такая самодостаточная и самоуверенная девочка, могла думать о себе с таким пренебрежением? Или о роли жены…
Хотя отец когда-то ухаживал за мамой с большой изобретательностью, здесь, в Хогвартсе, их брак не стал счастливым. По-хорошему его следовало давно рассторгнуть — он приносил обоим только тягостное разочарование. И всё же, всё же взаимное уважение сохранилось. Дэклан не мог сварить даже бодроперцовое зелье, Оливия же никогда не интересовалась артефактами. Но в те редкие вечера, когда тот возвращался домой, у них всегда находились темы для обсуждения. И вот теперь Малькольм сидел напротив девочки, родом из свободной, очень прогрессивной страны и пытался понять…  Откуда в её голове поселилась мысль о том, что жена выполняет лишь вспомогательно-декоративную функцию?
— Ваши родители видятся только за ужином и говорят лишь о погоде? — Невольно вырвалось у него, — Извините, это не моё дело. И я не собирался строить из себя учителя. Что я хотел сделать, так это придумать для вас способ запомнить те темы, по которым мы “пробежимся”, раз стандартная программа здесь бессильна. Иначе вы сразу выкинете из головы всё сказанное мной, даже если станете слушать.
Откровенность в ответ на откровенность.
— Дело не в общем развитии личности или привлекательности, мисс Рэдфилд. Есть предметы, которые просто надо знать, чтобы сдать СОВ, — сказал он со вздохом. — Они обязательны к изучению, но не всем нужны или интересны. Для меня такой предмет — Зельеварение. Я понимаю его пользу, но он меня не увлекает. Совсем. И учу я его только потому, что моя мама — мастер Зелий. Так-то он мне сто лет не нужен.
Быть может, вам никогда не пригодится История магии. Но вы же хотите остаться в Хогвартсе? А для этого нужно её выучить. Переступить через себя и запомнить хотя бы вершки. Иначе вас вернут к родителям.

— У вас получится, — убедительно сказал он с улыбкой. — И запомнить причинно-следственные связи конфликтов тоже. Это как раз то, что вы сейчас перечислили: кто-то что-то не поделил или попытался за счёт другого поднять свой престиж, или монополизировать рынок. Для знания истории войны понимать её причины, продолжительность и последствия — уже немало. Вы запомните, потому что… Пускай некоторые считают иначе, но вы очень умная и сообразительная девушка, вот почему. 
Он ненадолго замолчал, думая, какой бы пример подобрать. Затем открыл учебник за первый курс, нашёл раздел истории кельтских времён с главой о битве за Когхилл и развернул её к мисс Рэдфилд.
— Ирландия, 658 год нашей эры. Конфликт Эйда Рыжебородого и Киарана Печального, битва за крепость Когхилл. Они были соседями, оба могущественными и искусными волшебниками, предводителями своих племён, даже друзьями в некотором роде. А потом Киаран пошёл на него войной — Эйд был хранителем той самой крепости.
Он гравюры, изображавшей печального, но решительного Киарана, Малькольм палец на другую, на которой в остроге сидела красивая девушка с длинными косами — Ивен.
— Она причина конфликта. Эйд не мог позволить своему другу женится на маггле. Это было запрещено сговором ирландских волшебников того времени и считалось ужасным грехом — разбрасываться чистой кровью. Поэтому Эйд схватил девушку и запер в своей крепости. Как вы думаете, что с ними со всеми произошло?
Эйд Рыжебородый успешно удерживал Когхилл больше трёх месяцев.
— Разумеется, — тут же добавил он, не все конфликты начинались из-за желания вступить в брак, их меньшинство, а большинство как раз — из-за раздела влияния.
О том, “что не может поделить правительство”, он решил пока не говорить. Хотя пример как бы косвенно намекал на то, что спорят волшебники Британских островов всё из-за тех же причин, что и в седьмом веке.

Отредактировано Malcolm Baddok (2018-03-18 16:02:45)

Сдержать улыбку было просто невозможно, когда Розалинда стала задавать вопросы один за другим — здорово, что история хоть немного заинтересовала её!
— Они не просто умерли, это закончилось куда печальнее, —
Малькольм перевернул страницу, на следующем развороте была изображена битва при Когхилле. — Киаран был разбит сторонниками Эйда Рыжебородого, пославшего за подмогой, затем схвачен и заключён в крепость. Ивен вывели на помост в центре Когхилла, обрезали её длинные медные косы и лишили глаз, которые якобы и пленили волшебника. Затем её привязали к столбу и подожгли как самую настоящую ведьму. Киаран, парализованный и связанный, вынужден был наблюдать за казнью возлюбленной — в назидание. К тому времени он был изувечен и обессилен — ему обрубили обе руки, но сохранили жизнь.
Он замолчал, вспомнив, что разговаривает с леди, которые обычно боятся слышать о всяких жестокостях. К тому же, в таких подробностях книга за первый курс не рассказывала, там лишь вкратце упоминалась битва и последующая коронация Эйда. Но вдруг мисс Рэдфилд эти подробности помогут запомнить случай и самого Рыжебородого.
— Если до этого обычай, запрещавший смешивать свою кровь с магглами был негласным, то после провозглашения Эйда Рыжебородого королём Западных земель, он был узаконен. И утратил там силу лишь в девятнадцатом веке, когда Ирландия стала частью Соединённого королевства. Англичане попытались вытеснить из культуры не только язык, но и “дикие” порядки. Впрочем, насколько мне известно, подобные браки до сих пор считаются там позором.
Вопрос, любил ли он драться, вызвал у него смущение. До Хогвартса, да и почти весь первый курс, Малькольм обычно решал любые конфликты с помощью кулаков или интересного заклинания. Даже если подобные методы расстраивали бабушку. Не то, что бы он любил драться. Просто раньше это выходило само собой, он даже не успевал подумать, а уже прижимал обидчика к стене без всякой палочки.
— Мне нравится фехтовать, — наконец озвучил он свой легальный способ подраться. — Дуэльный клуб в Хогвартсе так и не открыли, а жаль. Борьба увлекает, в ней можно проверить, трус ты или чего-то стоишь. Но девочки ведь тоже борятся! Используют тактику, различные манёвры, изучают противника, — Малькольм улыбнулся, вспомнив субботний разговор в гостиной. — Только их жертвой становятся мальчики.
Иногда он даже радовался, что ни одна девочка не станет рассматривать его как потенциального кандидата в женихи, а иногда очень жалел. Судьба на всю жизнь остаться одному порой казалась ужасной и неизбежной. Младший сын младшего сына, с проклятьем, да что ему вообще светило?

— Проблема была не в репутации и даже не в землях и власти, просто древние кельты мыслили иначе. Для их волшебников сам факт союза со стороной, не владеющей магией, казался предательством.
Малькольм сел поудобнее, раскрыл книгу на том развороте, где была карта Британских островов, на которой были обозначены племена до вторжения саксов.
— Знаете, у нас на Севере шутят, что всего на остров Британия обрушилось три величайших беды. Первая беда это война деревьев леса Дин, развязавшаяся из-за пересмешника, — он улыбнулся, надеясь, что мисс Рэдфилд поймёт шутку, — вторая — прибытие саксов, третье — завоевание Британии норманнами. Потому что не те, не другие остров так и не покинули. Несомненно, они нанесли исконному населению множество вреда, но вместе с тем — изменили мировоззрение, привнесли новые порядки, избавили от страха перед могуществом друидов. Также принесли с собой более простое, если можно выразится — более демократичное отношение к магии. Отныне, колдовать мог каждый, в ком тлела искра волшебства.
Ирландцев же до поры до времени беда иноземного вторжения обошла. Поэтому древние кельты продолжали относиться к волшебникам как к связующему звену с богами — исключительным, невероятным, и те поддерживали магглов в этой вере. Способные на многое, волшебники занимали важную роль в жизни общества, не редко становились жрецами или предводителями племён.
Представьте, что знания — как бесценное сокровище — передавались от одного мага к другому, из уст в уста. Они не должны были покинуть круг избранных, кровь не должна была  оскверниться. Тех же, кто рождался в обычной семье, но открывал в себе способность к магии, волшебники забирали. Магглорождённые переставали принадлежать себе, становясь также частью закрытого круга. Как если бы они стали жрецами культа. И любая попытка отступить от священных обязательств общества воспринималась как предательство. Киаран хотел взять в жёны непросвящённую Ивен, поделиться тайным знанием с недостостойной. Потому его наказали, отняв у невесты жизнь в страшных муках.
Печальная история. Зря он рассказал её — Розалинда, кажется, расстроилась. Наверное, чтобы исправить это, Малькольм решил согласиться на её просьбу.
— Вы знаете Теренса Бойла? Он тоже фехтует. Иногда мне удаётся уговорить его на совместную тренировку, возможно, он согласится на ваше присутствие.
Теренс легко обращал на себя внимание девушек, запросто заговаривал с ними первым и умел увлекать их непринуждённой беседой. Он уж точно не обидит Розалинду неосторожным словом. А ещё он был старшим сыном крупного издателя Нормана Бойла.
— Я… хотел принести вам свои извинения, мисс Рэдфилд. За произошедшее в субботу. За то, что был чрезвычайно груб с вами и вёл себя как напыщенный петух, простите.

Отредактировано Malcolm Baddok (2018-04-07 16:02:25)

- Ох, это было слишком много за раз?
Если Розалинда не понимала ни слова из того, что он говорил, значит, придётся начать с самых-самых основ? Или лучше просто попробовать заучить с ней даты, тыкая пальцем в карту племён. "Здесь жили египтяне, а здесь - римляне..." Малькольм вздохнул. Самая большая проблема заключалась в том, что если человек не хотел ничего учить, то его никак и не заставишь. Никакими трюками про замужество - мозг просто откажется впитывать и запоминать ненужный хлам.
Он смутился, когда она вот так просто сказала, что больше на него не злится. Кажется, все девушки странные. Одна взрывается из-за пустяка, другая - запросто прощает грубость.
- Спасибо, - неловко пробормотал от в ответ и смущённо улыбнулся. Потом провёл пальцем вверх по карте.
- Мой дом во-о-от здесь. На Северо-Западе Шотландии. А вы с Юго-Восточного побережья Америки, так?

Как же тогда заниматься с мисс Рэдфилд?
— Давай тогда договоримся, — Малькольм даже перешёл на ты, находясь в замешательстве, — как только я скажу что-то скучное или тебе непонятное, ты меня остановишь. Со временем я научусь улавливать это сам, а пока нет смысла что-то рассказывать в пустоту, согласись
… Согласитесь? Мы на ты, так?
Малькольм попытался уловить зрительный контакт, но взгляд Розалинды был опущен на карту. А потом она произнесла нечто совсем необычное, и ему стало совсем не до дурацких мелочей.
Первые пару мгновений он сидел неподвижно, не зная, что сказать, и вообще — не послышалось ли ему? Девушка что-то говорила ещё, но он сидел с широко открытыми от удивления глазами, пропуская остаток речи и чувствовал себя… ужасно странно. Как экспонат-мумия, которую вдруг один из туристов спросил, не скучно ли ей лежать в музее так долго и не хочет ли она прогуляться снаружи по бульвару.
— Т-ты с-серьёзно?
Может быть, это просто жестокая шутка, и сейчас Розалинда Редфилд рассмеётся в лицо и скажет, какой он наивный дурак, и что это ему за испорченный субботний вечер. А может и нет, только Малькольм боялся в это поверить.

Отредактировано Malcolm Baddok (2018-04-29 17:57:13)

— Нет, всё так, — поспешно ответил Малькольм, — Спасибо.
Не признаваться же, в самом деле, что никто его, кроме Роуз, никогда в гости не приглашал?
— Только… твои родители точно не будут против?
Ещё был один огромный смущающий момент. О котором непременно поинтересуются его домашние.
— Розалинда, а тебе на самом деле бы этого хотелось? Не потому, что я готов помочь тебе с историей, а так? Просто… Вот в качестве кого я к вам поеду? И не будет ли возражать твоя сестра?
К рождеству ему уже исполнится пятнадцать — больше не ребёнок, юноша. На месте Рэдфилдов он бы основательно подумал, прежде, чем потакать капризу дочери.
От Уайлена он знал, что для американских волшебников приглашать в гости приятелей своих детей, да даже тех, с кем те едва знакомы, вполне нормальный обычай — закрепление деловых связей на будущее. Но Малькольм не был старшим сыном известного издателя как, например, Бойл, не обладал особенным талантом или не имел шанса когда-либо унаследовать хоть что-то.  Вдобавок, среди сверстников он считался скучным — на метле летал как маггл, а квиддич вовсе не любил, в седле сидел как мешок с картошкой, шумным подвижным играм предпочитал книги, а интриг и сплетен избегал. Отстранённый, суховатый, не всегда вежливый. Почему же Розалинда Рэдфилд захотела пригласить его к себе?
— Я очень люблю танцевать, — наконец, сказал он, откладывая самокопание на потом. — Вальс — мой любимый танец.

Удивительно, как меняется взгляд человека, когда он в чем-либо оказывается искренне заинтересован. Малькольму следовало запомнить и придумать как применить этот трюк, потому что Розалинда так сконцентрировано начала приводить аргументы, что он даже забыл о неудобстве и улыбнулся уже более свободно. И пусть это “я тебя приглашаю потому, что я тебя приглашаю” прозвучало немного забавно, зато смело и честно. Малькольм не стал уточнять детали.
— Интересуется. Но что моя семья уж точно не станет решать деловые вопросы или устанавливать связи через подростка. Нужен другой повод.
О том, почему ему самому хочется поехать к Розалинде в гости, он подумает как-нибудь после. Хотелось потому, что хотелось — тоже вариант. Общаться с ней оказалось на удивление легко. И потом, он никогда не был за пределами острова.
— А тебе с сестрой хотелось бы посмотреть Шотландию?
Приглашать кого-то в Донброх без разрешения дяди — плохая идея. Но почему нет? За все четырнадцать лет он никого домой не приглашал, хотя другие ребята делают это постоянно. Почему бы и нет, собственно? Вдруг, Розалинде будет интересно посмотреть здесь что-то ещё, кроме Хогвартса. Келпи в озере. Замки, форты, шахты. Праздник летнего солнцестояния. Малькольм мог бы показать ей замок Кэмпбеллов - впечатляющее сооружение. Окажешься там, и войны снаружи будто нет. Стреанно, конечно, строить планы в такое время, но никогда не знаешь, когда смерть придёт за тобой.

Отредактировано Malcolm Baddok (2018-04-21 18:51:59)

Проблема заключалась в том, что Малькольм очень плохо знал волшебную гебрологию, с зельями дела обстояли куда хуже. Даже сейчас он не смог сходу вспомнить, как назывались те самые кустики, о которых рассказала Розалинда. Так что вздумай мистер Рэдфилд спросить его о чём-нибудь, он вряд ли сможет связать пару слов. Нужно было бы придумать проект до Рождества. И что сказать дяде тоже.
— Ни разу не бывал на растительных плантациях. Там должно быть очень интересно.
Обширные территории, залитые солнцем пространства. В Аргайле на каменистой почве росли лишь лиственные да хвойные, плодовые плохо приживались.
— А ты когда-нибудь гладила овец? У нас на ферме есть овцы шотландской черноголовой породы — с круто завитыми рогами, поэтому выглядят немного угрожающе, но на самом деле они очень дружелюбные. И если погладить лидера, то к тебе тут же следом потянутся все остальные. Не то, чтобы они были туповаты, просто у них очень сильно инстинкт следования за собратьями. Они чувствуют себя превосходно в больших группах и всегда рады компании, даже если к ним подходит человек...
Малькольм замолчал, осознав, что снова начинает читать лекцию, а не делиться впечатлениями.
— Они очень милые и ласковые. Протянешь им руку, они тоненько заблеют, потом ткнутся в неё своей тёмной мордочкой и можно почувствовать их тёплое дыхание. Тогда нужно их угостить: они едят всё, что не протянешь, но особенно любят яблоки. После их можно ещё приобнять и погладить — хоть целую вечность, им нравится внимание. Но... — смущённо добавил он, — не обязательно смотреть и гладить овец, если не захочешь. У нас в Аргайле есть много всего интересного.

Отредактировано Malcolm Baddok (2018-04-29 14:01:56)