Волк зло рвался на свободу из ужасного подвала, где его постоянно запирают, - и Сириус его прекрасно понимал. Он сам был пленником половину жизни - сначала целых двенадцать лет в месте, больше похожем на ад, потом в плену в собственном доме. Пара лет относительной свободы - а по факту жизни в бегах, из которой только один год был совершенно райским, наполненным жарким солнцем, тёплым морем, необычной вкусной (по сравнению с тюрьмой - божественной) едой, почти прежней беззаботностью и легкостью, счастливыми людьми, которые не бежали от него с криками ужаса, а щедро делились своим счастьем, и такой массой новых впечатлений, что он не знал за всю недолгую, в общем-то, жизнь. А все потому, что какая-то крыса была слишком трусливой!..
  Волк сбил стакан, и зелье серебристой лужей непонятной формы растеклось по пыльному полу. Зверь небрежно наступил в неё, прошёлся, оставляя светлые следы, и устало завалился в углу.
- Ну и какого черта ты не выпил гребанное зелье? - спросил Блэк, обращаясь к Ремусу. Какая разница, управлял он сейчас волком или волк им? Все равно не слышит. - Склонность к мазохизму проснулась? Вот стоит отлучиться ненадолго - как он то надирается в одиночестве, то пытается самоубиться об стену, то нарочно делает и без того неприятную процедуру ещё более болезненной! - под конец Сириус почти кричал. Потому что... да потому что! Вина от того, что не прислушался к просьбе и пошёл в Министерство, а теперь его не было рядом, мешалась с раздражением на глупую ситуацию, в которую он попал по вине Беллы, на этот проклятый туман, и внутри поднимала голову злость.
- Только посмотри, до чего ты себя довёл! Вернусь - прокляну! - сердито пообещал Сириус, вскакивая. - Будешь розовым в фиолетовую крапинку бегать.
  Придирчиво оглядев волка в последний раз, - похудел, шерсть тусклая, явно плохо ест, - Блэк отвернулся от экрана и решительно направился к огонькам. Впереди уже формировались очередные изображения, а Сириус вдруг затормозил. А может, и правда болотные огни?..
  - Собственно, какого черта? - так же решительно он направился прочь. - Будут ещё какие-то огни указывать мне, куда идти! - проворчал под нос.
  Несколько минут ничего не происходило, и Сириус уже обрадовался, что все получилось, как буквально врезался в очередную вуаль.
- Да ты издеваешься, - уверенно заключил он, видя, как проявляется один из семейных ужинов, за которыми речь обычно велась о погоде и всякой скуке вроде политики. - Что здесь такого интересного? - стало даже любопытно, чем же так приглянулся туману этот пафосный, но обыденный приём пищи.
Все стало ясно, когда через пару секунд в столовую влетел совсем мелкий пацан лет семи, растрёпанный, взъерошенный, сияющий бесовскими синими глазами из-под чёрной челки. Его лицо и одежда были перепачканы землей, а рукав куртки держался на честном слове. Не успел он открыть рот, чтобы поделиться какой-то будоражащей новостью, как властная женщина с отталкивающе-высокомерным выражением лица оборвала его:
- Сириус, что за вид?! - она встала из-за стола и быстро подошла к мальчику, недовольно поджав тонкие губы. Цепко схватила за руку и повела к выходу из столовой, понизив голос: - Немедленно иди и переоденься! Ты позоришь имя Блэков, - почти прошипела под конец Вальбурга, и Сириус успел заметить, как потухли только что сиявшие восторгом глаза его мелкой версии и понурились плечи, прежде чем мать закрыла за ним двери и с натянутой улыбкой обернулась к гостям:
- Ох уж эти мальчишки, так и норовят куда-нибудь залезть.
Воспоминание побледнело и растаяло. Сириус медленно выдохнул.
- Ну что ж, это не самое страшное... - он сам себя оборвал. С этим чертовым туманом надо быть поосторожнее в высказываниях - чего доброго, обидится и отыграется.
- Мерлин, до чего я докатился, - Блэк раздраженно закатил глаза. - Боюсь обидеть туман - вот смеху-то!
Говорить вслух казалось жизненной необходимостью посреди этой гулкой тишины, изредка разбиваемой глухими голосами из-за вуалей, и от общей ненормальности ситуации  становилось слегка не по себе.
Сириус снова пошёл вперёд - или назад? Куда он вообще идёт?.. Впрочем, ясно одно - нужно было найти выход из этого убогого местечка. Со следующего экрана снова глянула мать, и лицо ее было искажено злостью.
- ...Ты недостоин, Сириус! - донёсся ее приглушённый голос, и Сириус стиснул зубы, ускоряя шаг. Он достаточно наслушался этой стервы за шестнадцать лет, после чего не выдержал и сбежал из дома, но и после своей смерти она капала ему на мозг с портрета, пока он жил в доме на Гриммо после побега. Не хватало ещё и сейчас выслушивать ее претензии!
Навстречу ещё несколько раз попадались сцены из его детства, но Сириус, не обращая на них внимания, проносился мимо. Разве что глаз нет-нет, да цеплялся за отдельные обрывки - вот какой-то очередной светский приём, на котором он, помнится, разбил жутко древнюю вазу, и его наказали, - как будто в природе не существует Репаро! - вот на детскую спину хлестко опускается прут, потому что - держи спину прямо, Сириус! - или вот его держат за шкирку, как провинившегося щенка...
Видимо, туман - или кто там решил проверить нервы Блэка на прочность? - понял, что эти сцены не вызывают такого всплеска эмоций, как предыдущие, и сменил тактику. Теперь на всех экранах можно было увидеть Гарри, и Сириус невольно затормозил, присматриваясь. Гарри идёт по коридору, и все расступаются... что они там шумят?... "Псих!.. Сумасшедший!... А слышали..." Сириус вздрогнул и заметил, как Гарри зло вскидывает голову. Вот он на трибуне стадиона, и рядом только та смешная девочка, Гермиона, да рыжий Уизли - а остальные отодвинулись, как от прокаженного. Большой зал... Аудитории... Хогсмид... И отовсюду насмешливые шепотки "Сумасшедший! Славы захотел! Лжец! Возомнил себя!.."
- Да как вы все только смеете... - зашипел Сириус. Он знал, что после Турнира газеты взорвались заголовками, будто Гарри спятил и придумал возрождение Волдеморта, подозревал, что в школе не все ладно - в конце концов, дети куда более жестоки, чем взрослые, уж Сириус-то знает. Но Гарри никогда не жаловался, а сам он не мог ничем помочь, и это злило до бешенства. Сириус тогда как мог поддерживал Гарри, присылал подарки и письма, рискуя шкурой, пробирался в Хогсмид на встречу или даже на стадион, лишь бы напомнить крестику, что тот не один, что его любят и ему верят.
Один экран привлёк особенное внимание. Кабинет с розовыми стенами, увешанными изображениями с котятами - Блэка передернуло от слащавости - за столом сидел Гарри, а над ним нависала жеманная тетка, и тоже в розовом. Как же ее?... Ах да, Амбридж! Тетка подтолкнула к Гарри странное перо, тот нехотя взял его и принялся писать. Да, он говорил, что эта жаба заставляла его писать строчки. Дурацкое наказание, лично Сириуса всегда только раздражало и мотивировало быть более осторожным. Тут Гарри вздрогнул и посмотрел на свою руку.
- Что же ты остановился? - сладко протянула тетка. - Пиши: "Я не должен лгать".
- Но, мэм...
Сириус подался вперёд и прищурился.
- Пиши! - взвизгнула в ответ Амбридж.
Изображение мигнуло и приблизилось - теперь стал виден лист со строчками, странное перо... и проступающие на тыльной стороне левой руки Гарри слова "Я не должен лгать".
- Кровавое перо! - задохнулся Сириус. -  Ах ты ж, мерзкая сука! - из горла вырвалось рычание. - Дай мне только выбраться отсюда - и ты пожалеешь, что посмела вообще прийти в школу, - будь он в облике пса, шерсть на загривке угрожающе встала бы дыбом.
  Блэк заставил себя пойти дальше. Чем быстрее он выберется, тем быстрее сможет вернуться к Гарри и защитить его. Экраны теснились вокруг него и приходилось иногда идти сквозь них, так что несмотря на нежелание Сириуса, он продолжал видеть - и как Дамблдор отказывает Гарри в обучении окклюменции, и последовавшее за этим неподражаемое обучение у Снейпа, и как сам Сириус изнывает в плену собственного дома, а Дамблдор с ласковой улыбкой из своего репертуара говорит не высовываться... Не высовывайся, Сириус, все в порядке, Сириус, Гарри справится, Сириус, тебе нельзя, Сириус, сиди в безопасности, Сириус... Что, Блэк, поджал хвост и носу не кажешь из дома? Чего ещё от тебя ждать, трусливая шавка...
  С каждым новым изображением, с каждой новой фразой, сочувственной или ядовитой, Сириус все больше злился. Это они все виноваты, что в итоге он оказался здесь! Внутри словно завинчивались гайки его ярости, и они вот-вот должны были уже сорваться, не выдержав напора. Увидев Хвоста, подобострастно растекшегося у ног Волдеморта, Блэк окончательно взбесился.
- Adesco Fire! - словно сами собой произнесли его губы. Колдовское пламя, подпитываемое яростью и ненавистью, взметнулось обезумевшей стихией, жадно впилось в камни под ногами.
- Ненавижу! - огонь откликнулся злобным ревом в ответ на почти звериное рычание. - Как же я всех вас ненавижу!!!
Туман зашипел рассерженным котом и.. ничего. Никакого пара, даже ни намёка - хотя жар был действительно адским, невольные слёзы высыхали мгновенно. И в насмешку над его злостью сквозь огонь проступали туманные картины, ещё более четкие, чем раньше. Сириус взвыл. Его раздирало чувствами, потрошило ненавистью и болью, и это было гораздо ярче внешнего жара. На крошечную долю мгновения мелькнула мысль шагнуть вперёд, сравнять внешнее с внутренним, чтобы хоть немного стало легче, но она же и отрезвила. Только слабаки настолько боятся бороться, а он уже досыта наелся безволием и слабостью.
Сириус с трудом оборвал текущую с палочки огненную плеть, жадно высасывающую из него силы и эмоции, и без подпитки пламя быстро утихло. Исчерпавший себя до дна, Сириус рухнул на колени. Внутри не осталось ничего, только  выжженная почерневшая пустота и оглушительная тишина. Вокруг него закружились вуали, гомон множества голосов слился в неразличимый гул, лица мелькали калейдоскопом, все быстрее и быстрее.
- Пошли прочь! - хрипло огрызнулся он пересохшими губами. Но кто бы его послушался здесь?..
  Забившийся в угол Гарри, воющий взаперти волк, золотая клетка вместо стен дома, падение в Арку Смерти. Сириус зажмурился и зажал уши руками, лишь бы не видеть, не слышать, не помнить и не узнавать.
- Мертв, мертв, мертв, - прорывался в его сознание шёпот.
- Нет, - неужели этот скулёж издаёт он?.. - Нет, я не могу умереть, не могу оставить их, не могу... Только не сейчас! Я выберусь отсюда, выберусь, я не мертв, - Сириус отчаянно цеплялся за эти слова, повторял их как мантру, и это до жути напоминало Азкабан. Там сами стены давили и выматывали, сводили с ума, а дементоры выпивали оставшееся. И тоже приходилось убеждать себя, что ещё жив и способен думать, и что это когда-нибудь кончится. Все когда-нибудь заканчивается. Сириус только надеялся, что сейчас у него хватит сил добраться до конца.
..Он все-таки заставил себя встать, хотя тело явно было против.
- Давай, Бродяга, шевели лапами, - уговаривал сам себя Сириус и тут внезапно остановился. - Точно! Бродяга! И почему раньше не подумал?..
Переход дался легко - после стольких лет тело пса ощущалось почти как родное. Вот только надежда, что можно будет найти дорогу домой по запаху, - он очень на это рассчитывал, - жестоко обломалась. Туман сыростью и каким-то безвкусным дымом забился в нос и словно глушил все чувства. Сириус так привык, что при переходе ему открывается огромный мир запахов и звуков, что сейчас почувствовал себя оглохшим и беспомощным. Однако он все же попытался - побежал в одну сторону, потом повернул и в другую, все же надеясь... Но нет. Повсюду лишь серость и пустота.
"Надо пройти ещё четверть мили," - убеждал себя Блэк, сменив направление в последний раз. "Ещё четверть мили - и я выйду из этого тумана".
"Видимо, придётся пройти ещё четверть", - сказал он себе, когда закончилось отмеренное расстояние.
"Надо свернуть - и уверен, мили будет за глаза," - ещё раз. И ещё. И ещё.
..Пёс рухнул в изнеможении. Он уже столько пробежал, что хватило бы на мировой рекорд, но везде его встречал только туман. Очертания дрогнули, поплыли - и Сириус раскинулся на полу уже в своём человеческом теле.
- Да сколько можно издеваться?.. - обратился он в никуда. - Если это такая шутка... Снейп, прости, я был малолетним идиотом. Шутки были совершенно тупыми, - Сириус прислушался, но ничего нового в шорохе призрачных голосов не появилось. Он устало уронил голову. - Да твою ж мать.
Может, артефакт?.. Ну да, конечно, артефакт. Арка Смерти называется. Блэк со стоном побился головой о пол, пытаясь разогнать вязкие тяжелые мысли. Что он знает о ней? Может, попадалось что-то в школе? Или в бытность аврором?.. Дьявол, был бы здесь Луни, он бы точно что-нибудь вспомнил, он с книжками не расставался. Вот только Луни, умного, понимающего, родного, тут не было. Никого не было.
..И впервые с того момента, как Сириус попал в это место, он задумался - а что если он и правда умер?..

Холод от камней под спиной медленно растекался по телу, покрывал почти ощутимой ледяной пленкой кожу, постепенно, но неумолимо проникал глубже, до самых костей, уже касался острыми иглами нервно бьющегося сердца. Зачем сопротивляться? Отсюда нет выхода, разве это не очевидно после всех этих часов... дней? недель? – Сириус давно сбился со счета – бессмысленного блуждания в тумане. Мысли путались, веки налились тяжестью, и впервые за все время пребывания в этом странном месте где-то вне, Сириус почувствал, что невероятно, смертельно устал. Безразличие мягко окутывало сознание, подавляло сопротивление, успокаивающе шептало на ухо "оно того не стоит".
- Ты недостоин быть Блэком, - презрительный голос матери вырвался из отдаленного шороха, к которому Сириус давно не прислушивался - ничего хорошего все равно не услышит. Собственно, мать только подтверждала это. - Безответственный мальчишка с ветром в голове. Только время и нервы на тебя зря тратила. Ни на что не годен, - разочарование в ее голосе было давно привычным, и внутри так же привычно отозвалось раздражением и протестом.
Извечное неугасающее чувство противоречия и желание делать все ровно наоборот в пику матери подняли голову. Беспокойный дух вцепился в эту приглушенную вспышку эмоций бешеным псом, сопротивляясь с новыми силами.
- Ненавижу... - беззвучно выдохнул Сириус пересохшими губами, но пошевелился, тяжело приподнялся на локтях. - Не дождёшься, что я так просто сдохну тебе на радость, старая ты сука.
Матерясь себе под нос, Блэк медленно, с трудом поднялся. Тело недовольно заныло, требуя вернуться в блаженное спокойствие. Сколько он тут провалялся? А, плевать, в этом месте время не значит ничего, пока есть силы и воля двигаться вперёд. Туман заволновался - эта живая, дышащая тварь уже не ждала сопротивления.
- Не дождёшься, - зло оскалился Сириус и упрямо сделал шаг вперед. Каждое движение требовало усилий, приходилось заставлять себя передвигать ноги - черт возьми, неужели так тяжело всегда, просто на это внимания не обращаешь?
- Почему ты бросил нас, Бродяга? - знакомый до боли голос нарушил сосредоточенность, и Сириус невольно вздрогнул. Ледяные когти впились в споткнувшееся сердце.
- Как ты мог оставить нас? - вторил первому голосу женский. - Как ты мог оставить Гарри?
Сириус заторможенно повернулся. Будь он сейчас псом, прижался бы к земле и заскулил виновато. Джеймс и Лили смотрели прямо на него, и в их глазах плескались разочарование и злость.
- Мы доверили тебе нашего сына, - Джеймс хмуро подался вперёд, все так же обнимая расстроенную Лили. Защищая жену от него, Блэка. - Сделали тебя крестным, чтобы ты защищал и любил его за троих, если нас не станет. И что в итоге? Почему ты бросил его, Сириус? Ты видел, как он жил? - голос Джеймса стал ниже и чуть подрагивал от едва сдерживаемой злости. - Ты только посмотри, - он махнул куда-то в сторону, и Сириус заметил очередной экран с изображениями, но теперь на нем был совсем мелкий Гарри. - Эти магглы держали его в чулане под лестницей! Оставляли объедки со своего стола, одевали в обноски! Оскорбляли и поощряли своего сына к оскорблениям! Ты должен был быть рядом, все это время! Ты должен был заботиться!
От каждого упрёка Сириус только вздрагивал. Он заслужил каждое слово, каждый разочарованный взгляд. Он не спас, не уберёг, не защитил, не растил и не заботился. Вместо этого он потерял голову от жажды мести, позабыв про несчастного вмиг осиротевшего и ничего не понимающего ребёнка, и на двенадцать лет исчез из его жизни по собственной глупости.
- Прости, мне так жаль, - еле выдавил из себя Сириус. Вина придавила плечи неподъемной тяжестью.
- Прости? Жаль? - переспросила Лили. - Неужели ты думаешь, что одним "прости" можно все исправить? Одним "мне жаль" вернуться в прошлое и изменить его? Это мне жаль, что я доверилась тебе, - ее губы дрожали. - Я доверила тебе своё самое дорогое сокровище, а ты просто бросил его! Отмахнулся, как от беспородной дворняжки на улице!.. - она на секунду запнулась и медленно продолжила: - А может, в этом все дело? Может, он был недостаточно чистокровным? Как там девиз у твоей семейки? "Чисты навек"?..
- Нет! - вырвалось у Блэка в ужасе. - Нет, как ты могла так подумать?! Ты же знаешь, что я не верю в эту чушь про превосходство чистой крови!
- А ещё мы знали, что Питер нас не предаст, - тяжело уронил Джеймс. - И вот к чему это привело. Люди, которых знал, казалось бы, всю жизнь, оказываются абсолютно незнакомыми на самом деле.
- Нет, - Сириус отшатнулся, - нет, это не так! Я никогда... я не... я же...
- И ты тоже нас предал, - неумолимо отрезал Поттер.
- Нет!
- Предал, - подхватила Лили.
- Нет! Нет, нет, нет, - Сириус попятился, мотая головой. Горло перехватывало на вдохе, туман словно сделался плотнее и сомкнулся стеной, мешая вырваться и сбежать от справедливых упреков.
- Ты оставил меня, - сбоку появился Гарри, и Сириус шарахнулся в сторону. Гарри на вид было лет десять, и свитер, большой не по размеру, только подчеркивал бледность и худобу, тощую цыплячью шейку, выглядывающую из ворота, и тонкие хрупкие кисти под растянутыми манжетами.  - Почему ты бросил меня, Сириус? Я плохой, да? Я урод? - зеленые глаза за стёклами круглых перекошенных очков казались ненормально огромными на худом личике и отражали бездну эмоций.
- О, Мерлин, нет, Гарри, конечно, нет, никогда так не думай, - судорожно зашептал Сириус. - Прости меня, малыш, я так виноват, я такой идиот, - отчаяние захлестнуло с головой. Ничего не исправить. Он ни на что не годен. Ничего не может. Дерьмовый защитник, отвратительный крестный, недостойный сын. Зачем он нужен Гарри сейчас, через столько лет? Мальчик вырос без него, без чужой помощи выкарабкивался из проблем, научился выживать - зачем ему совершенно бесполезный крестный? Раз в месяц послушать истории о подвигах отца? Сириус даже дом не мог ему дать - место, в которое хотелось бы возвращаться, которое можно было бы считать своим уютным безопасным логовом. Любовь? Да разве может любить такой изломанный, обезумевший, истощившийся на эмоции  человек, как он?..
  Рядом появились ещё люди - приглядевшись, Сириус узнал Ремуса и малышку Дору. Что?.. Что происходит?.. Луни ласково погладил девушку по щеке и поднял взгляд на Блэка. В его глазах, только что сиявших тёплой янтарной нежностью и солнечными искрами счастья, проступил лёд, янтарь застыл равнодушным камнем, а солнце разбилось на стеклянные осколки.
- Если бы не ты, я был бы счастлив, - Блэк никогда не слышал, чтобы у Лунатика, у его Волчонка, был такой голос - безразличный, холодный, ненавидящий. Холод стиснул за горло, перехватил дыхание, хлестнул по спине. - Никогда ни во что меня не ставил. Чуть не сделал меня убийцей - помнишь? - ради шутки. Тебе же хотелось повеселиться. Все, что угодно, чтобы повеселить Великого Сириуса Блэка. Ты даже не подумал о том, каково будет мне, - Ремус горько усмехнулся, - Никогда не думал. Ты же только себя слушаешь: захотел - ушёл, захотел - переспал с половиной Хогвартса, захотел - сбежал в Азкабан, бросив и Гарри, и меня в одиночестве. Вернулся - и снова влез в мою жизнь, требовал внимания, ныл постоянно, что не выпускают гулять, видите ли. Я тебе что, нянька? И я же просил тебя потерпеть немного - но плевал ты на мои просьбы! Какое счастье, что я наконец-то от тебя избавился, и можно вздохнуть спокойно.
- Но... Луни... - Сириус неверяще отступил. - Как же... Я...
- Да, всегда только ты, - Ремус прикрыл глаза, словно не желая больше видеть его, и мягко улыбнулся в волосы Доры, стремительно меняющие цвет. - Она само очарование, правда? Такая яркая, немного неуклюжая, но это даже мило. Ты же видел, как она улыбалась мне? Теперь у меня появился шанс на нормальную семью.
- Но... я... - Блэк чувствовал себя беспомощным котёнком. Все его красноречие, весь поток слов, который частенько проходил мимо сознания сразу наружу, вдруг иссяк, и остались только какие-то невразумительные бессвязные обрывки.
- А ты мне не нужен.
Сириус отпрянул. Взгляд скользнул в сторону.
- Ты мне не нужен, - Гарри, уже взрослый, как сейчас, покачал головой и отвернулся, уходя прочь, растворяясь в тумане.
- Гарри! - Сириус дёрнулся было за ним, но словно приморозился к месту.
- Ты так разочаровал нас, - Джеймс скривил губы в презрительной гримасе и потянул Лили за талию. - Пойдём, милая, нам здесь больше нечего делать.
Лили равнодушно глянула на Сириуса в последний раз и последовала за мужем.
- Как же ты жалок, Блэк, - рядом взметнулась чёрная мантия.
- Ты недостоин, Сириус, - следом прошелестела тяжёлая ткань дорогого платья матери.
"Ты бесполезен." "Предатель." "Слабак". "Паршивая псина". "Не заслужил". Голоса сливались, кружили водоворотом, затягивали в бездонную пустоту вины и отчаяния, топили в вязком болоте собственных ошибок.
- Нет, - хриплый скулёж сорвался с губ. Ноги не держали - Сириус не помнил, когда опустился на пол. Да и какая разница? Он виноват. Он заслужил смерти. Они все правы. Будет только лучше, если он сдохнет, как и подобает никому не нужной псине.
- Мне так жаль, так жаль, - как мантру шептал Блэк. - Простите меня, я так виноват.
... - Сириус? Мерлин тебя задери, Блэк!...
Сириус поднял пустой взгляд и снова отвёл глаза, глядя в никуда.
- Ты не ушёл? - он дернул уголком губ в кривом намеке на усмешку и сгорбился. - Пожалуйста. Перестань меня мучать, - Сириус сглотнул и прикрыл глаза. - Прошу тебя. Мне так жаль. Прости меня, мне так жаль, - снова сбивчиво зашептал он. - черт, прости, прости...
И добавил неожиданно спокойно:
- Хорошо, что я уже мертв.

Отредактировано Sirius Black (2017-09-03 21:52:08)

Вот сейчас, да, сейчас Ремус как и остальные отвернётся и уйдёт, оставляя его в этой живой темноте, шепчущей сотнями тысяч голосов, посреди стылых камней и жестоких воспоминаний. Сириус прикрыл глаза, не желая видеть, как даже призрак Лунатика его покидает. Вот сейчас...
  Плечи обожгло прикосновением, и Сириус замер памятником самому себе. Ещё ни разу... Он ещё ни разу не смог дотронуться до образов, не рискуя развеять их, и давно прекратил попытки. А тут... Жар коснулся лба, опалил рваным выдохом губы. Сириус и не замечал до этого, насколько здесь холодно, в этом месте вне времени и пространства. Он всем существом впитывал огонь, расходящийся под прикосновениями Ремуса, вся кровь, казалось, жадно стремилась растворить этот жар в себе, словно эссенцию жизни. Сириус глубоко вдохнул, ощущая родной запах. Все восприятие, пребывавшее в странном анабиозе посреди этого проклятого тумана, будто сбросило оцепенение и взбесилось, твердя непрерывное "Ремус, Ремус, Ремус, Ремус...", словно ничего больше не существовало. Хотя здесь, скорее всего, и не существовало.
  Ошалевший от захлестывающих с головой ощущений, обрушившихся на него все разом, Сириус только через некоторое время понял, что ему что-то говорят, пока он продолжает изображать статую скорби. Он вслушался в лихорадочный шёпот. А что, если это последняя агония гибнущего сознания, продолжающего цепляться за призрачный шанс? Сколько раз уже казалось, что вот-вот найдется выход и он выберется отсюда? И сейчас Сириус снова пытается убедить себя в невозможном - он же признанный мастер по самообману, ещё в Азкабане стало ясно. Вот уж где он рисовал себе яркие и такие живые картинки, слышал счастливые голоса друзей, смех и музыку, чувствовал тяжесть маленького тела крестнике в руках и тепло солнца на коже, чуял запахи, чего никак не могло быть в тесной каменной конуре. И то все заканчивалось с приходом дементоров. Что оборвет иллюзии в этот раз?..
- Такой тёплый, - выдохнул Сириус шепотом, словно делился сокровенной тайной. Хотя если это очередное порождение его разума, оно и так в курсе. Но все же хотелось сказать вслух, представить, что Волчонок действительно рядом, в последний раз обмануть себя.
Холод камней, на которых он все ещё сидел, стал особенно отчетливым по сравнению с полыхающим жаром Ремуса, но Сириусу было наплевать. Он прижался вплотную, уткнулся лбом в основание шеи, снова глубоко вдохнул, медленно, смакуя, стремясь насладиться удивительной реалистичностью, пока все это не растаяло очередным туманным сгустком.
- Солнечный, - продолжил доверительно, совершенно не следя за связностью речи. - Жаркий вблизи, сгореть можно, но я же всегда любил рисковать. А ведь с виду кажешься таким спокойным. И в глазах солнце. Обожаю твои глаза.
Настороженно - а вдруг сейчас и исчезнет? - потянулся обнять, одной рукой обхватил за шею. Лихорадочный, совсем как живой, пульс бился под ледяными пальцами, обжигая. Удивительно реально.
- Мой солнечный волчонок, - Сириус фыркнул коротко и насмешливо. - Забавно, правда? По всем правилам ты у нас должен быть лунным. Но к черту правила, кому они нужны? Со-олнечный, - протянул он. - Мой, - в памяти мелькнуло видение счастливой Доры. - Или уже нет, - добавил тише. - Лишь бы живой, Волчонок, лишь бы ты жил. Мне так жаль.. - Сириус судорожно вздохнул и вцепился в чужую одежду, но тут же ослабил хватку. Эйфория чуть поутихла, на секунду уступив место мимолетному ужасу.
  Неужели ему напоследок достанется так много счастливых мгновений? После череды не самых приятных видений не верилось. Но так хотелось.
- Ты не уйдёшь? - в голос против воли просочились просительные нотки. Мысль снова остаться наедине с собой и жуткими картинами пугала почти до дрожи, особенно сейчас, после ласкового тепла хоть и мнимого неодиночества.

«Я с тобой, я с тобой, я с тобой...» - эхом отдавалось в поразительно пустой голове, обычно наполненной неуемными мыслями. Сириус завороженно кивнул, глядя в знакомые янтарные глаза.
- Уйдем, да, ясно, - осторожно согласился он. Неизвестно, как долго еще продержится этот мираж, а ссориться даже с призраком напоследок совсем не хочется. Сириус закрыл глаза, глубоко вздохнул, набираясь решимости отпустить, наконец, из цепкого захвата нежелающих разжиматься рук Ремуса, и медленно встал. Тело мгновенно отозвалось мимолетной колючей волной мурашек после долгого пребывания в одной позе да еще и на холодных камнях. Не мальчик уже, мол, так гробить здоровье. Мысль о здоровье у предположительно мертвого отдавала чем-то безумным, и Блэк ухмыльнулся. Здравствуйте, гены бешеной семейки? Одно то, что он видел за все время блужданий в тумане, могло бы свести с ума. И кто может утверждать, что уже не..? С его-то биографией.
  Без мягкого тепла Лунатика мгновенно стало холодно, и Сириус передернул плечами. Как он не заметил этого холода раньше? Не слишком думая, Блэк схватился за чужую руку – и замер, с ужасом ожидая, что вот сейчас, после того, как он сам первым коснулся, Ремус и растает, как и остальные до него, оставит в одиночестве… Сириус нервно покосился на Луни, окинул его быстрым взглядом, проверяя, не размываются ли очертания, и позволил себе выдохнуть. Все в порядке. Пока.
  - Воспользуемся проверенным методом – пойдем в любую сторону, - бодро предложил он, всем видом стараясь показать, что его ничто не беспокоит, вот нисколечко. Где он, Блэк, и где беспокойство? Ха!
Сириус отогнал насмешливый шепот, что метод идти куда попало за все это время ни разу себя не оправдал, иначе он уже десять раз нашел бы выход, и наобум махнул в сторону.
- Вот туда и пойдем.
Блэк настойчиво потянул Ремуса за собой, вцепившись в его руку, как в единственное спасение посреди безбрежного мрака. Наверное, он мог делать больно – но все равно не мог заставить себя разжать пальцы, оправданно опасаясь потерять и потеряться. Снова.
Туман вокруг был все тем же, что и до этого – ничего не изменилось, и если бы не уверенный ровный жар от ладони Ремуса, Сириус бы решил, что встреча ему только показалась. Показалась, на самом деле, он знал это в глубине души, но это такие мелочи, которые не стоят упоминаний. Так приятно обманываться.
  …Поначалу Сириус даже внимания не обратил на еле слышный шепот. Подумаешь, еще один, сколько он уже слышал? Но через несколько шагов шепот превратился в тихий женский голос, напевающий что-то… что-то такое знакомое…
- …Ты появишься, сияя. Ты мигай, звезда ночная, - разобрал он и остановился, как наткнулся на невидимую стену. Легкая беспечная улыбка стекла с его лица, словно и не было, превратилась в искривившую губы гримасу. Прислушался снова, не веря себе, но голос, тоже до боли знакомый, теперь был отчетливо слышен.
- Тот, кто ночь в пути проводит, знаю, глаз с тебя не сводит: он бы сбился и пропал, если б свет твой не сиял…
Сириус судорожно втянул воздух: память с неумолимой ясностью напомнила ему, откуда он знает и этот голос, такой непривычно молодой и красивый, и эти слова. Мама пела ему эту колыбельную, когда-то так давно, когда он еще не успел стать одним из величайших разочарований ее жизни. Казалось бы, такая мелочь, но память неожиданно ярко все сохранила, до мельчайших деталей: мягкую улыбку, которая не доставалась ему позже, ласковые руки, отводящие упавшие на лицо волосы, невесомый поцелуй в висок, нежный бархат платья, к которому так удобно прижиматься щекой… Когда все это изменилось на крики и злость?..
- Твою мать, - хрипло выдавил Сириус, отступая на шаг. Силуэт впереди приблизился на два.
- Тш, родной, - зазвенел в ответ смех. – Неужели не помнишь?.. Ты мигай, звезда ночная, где ты, кто ты — я не знаю…
- Перестань, - шепотом попросил Сириус, чувствуя себя абсолютно беспомощным.
- Высоко ты надо мной, как алмаз во тьме ночной, - не слушая его, с улыбкой продолжила Вальбурга – именно такая, какой он ее сейчас вспомнил, с теплым взглядом карих глаз, выбившейся прядью непослушных волос, в домашнем платье, такая родная и любящая, что в сердце кольнуло.
- Ты так вырос, мой родной, - Вальбурга… мама подступила ближе, склонила голову к плечу, улыбнулась ласково. – Я так тобой горжусь.
- Что?.. – Сириус решил, что ослышался. – Не я ли стал твоей ошибкой? Ты меня с Регом не перепутала?
- Так вырос, а такой дурной, - она покачала головой. – Разве может счастье быть ошибкой? Я так люблю тебя.
Горло перехватило. Такая ирония в том, что именно сейчас он слышит слова, которые мечтал услышать в детстве! Вот уж правда, бойтесь своих желаний – они могут исполниться в самый неподходящий момент.
- Пойдем со мной, Сириус, - голос ее лился медом, завораживал и звал за собой. – Пойдем, родной, хватит с тебя боли, ты заслуживаешь покоя.
Сириус вздохнул, не отрывая от нее глаз.
- Эти ясные лучи светят путнику в ночи, - тихо напела мать и протянула руку. – Где ты, кто ты – я не знаю. Но мерцай, звезда ночная… Иди ко мне, мой звездный мальчик.
Сириус сделал шаг.

Сириус мотнул головой и ошалело уставился на Ремуса. Вот черт. Почему он забыл, что не один? Или один?.. Или все же... Сириус уже ни в чем не был уверен. Может быть, Ремус и правда пошел за ним в Арку и сейчас тревожно заглядывает в глаза, накрепко вцепившись в плечи, словно под кожу хочет пробраться. Может быть, это все действительно реально, а не очередной мираж?..
- Обойдутся, - Сириус криво недоверчиво улыбнулся. Он бросил взгляд через чужое плечо, туда, где стоял фантом матери, и успел заметить, как тот растворяется, но это сразу же выветрилось из головы. Мысль, что Лунатик и правда здесь, рядом, пошел за ним туда, откуда не возвращаются, отзывалась робким теплом где-то глубоко внутри.
- Да ты просто сумасшедший, - выдохнул он, удивленно и жадно рассматривая Луни, словно впервые его увидел. Сейчас, когда Сириус позволил себе засомневаться и поверить в реальность знакомых рук, он внезапно растерялся. И что теперь делать? Не кидаться же на шею? Снова. Ну и... А вдруг...
- Нахрен, - решительно высвободился из объятий Сириус, вцепившись, однако, в руку Ремуса и переплетя пальцы, чтоб уж точно не упустить. Стало еще страшнее потеряться в этом проклятом тумане сейчас, когда появилась надежда.
"Ты действительно думаешь, что еще жив?" - насмешливо выдохнул голос у него над ухом. Сириус сцепил зубы и передернул плечами. К черту смирение, пусть даже все это - просто самая масштабная галлюцинация, Блэк он в конце концов или нет? Его так просто не сломать! Он не допустит больше слабости.
  Сириус целеустремленно потянул Ремуса за собой, хотя все еще слабо представлял себе, куда идти. Да и какая разница? Он уже столько здесь плутал - гребанный туман все равно везде одинаковый, и уже порядком действует на нервы.
- Я его поджечь пытался, но эту хрень даже Адский огонь не берет, - слова лились потоком, не слишком фильтруясь сознанием - Сириус изо всех сил делал вид, что все в порядке. И вот явление драгоценной матушки его никак не колыхнуло. Вот ни капельки. - Что только не перепробовал - даже самые глупые заклятия, которыми мы баловались в школе. Помнишь, например, как перекрасили Смиту мантию в розовый в синюю крапинку? Так вот даже оно! Хоть как-то повеселее было бы тут гулять, а то эта серость так заколебала, просто сил нет. Куда прикольнее...
- Хэй, Бродяга! - Джеймс выступил из тумана прямо на пути, и Сириус машинально затормозил, чтобы не столкнуться, и только потом сообразил, что это бессмысленно - призраку ничего не будет от того, что через него пройдут, даже не почешется.
- Давненько мы не собирались все вместе, - Лили с улыбкой прижалась к мужу.
- Пойдем, посидим где-нибудь, выпьем. Мы так давно не виделись, у нас столько новостей! - Джеймс взмахнул рукой, как будто охватывал все бесконечное время, которое им надо наверстать.
Сириус поймал себя на том, что заинтересованно подался вперед, и отшатнулся, крепче стискивая руку Ремуса, цепляясь за него, как за единственно возможную реальность. "Реальность ли?" Но Джей совсем как живой, энергия, которой он всегда переполнен, так привычно хлещет через край, захватывает и увлекает в сумасшедший водоворот возможных приключений, что удержаться почти невозможно.
"Это не они," - напомнил себе Сириус. - "Это снова мираж, это нереально".
"Хочешь сказать, что Ремус реален?" - с безжалостным любопытством отозвался шелест голосов. "Ну твое дело, конечно" - так небрежно, словно неразумному ребенку, которому позволяют самому обжечься.
- Прости, приятель, в другой раз, - ухмыльнулся Блэк, снова невольно отступая и почти натыкаясь на Лунатика. Наверное, он делает больно, так стискивая его руку, но лучше Сириус потом извинится, чем сейчас снова забудет сам себя и позволит затуманить себе сознание. Нет уж, один раз чуть не сорвался, второй на ту же херню не купится.
- Но, Бродяга, неужели ты бросишь нас? Снова?
Сириус вздрогнул, как от удара, с ужасом уставился на друга.
- Я не бросал, - выдавил он, мотнул головой. - Тебя вообще нет.
- Нет, - согласился Джеймс. - Потому что ты бросил. Как потом бросил Гарри.
Сириус втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
- Тогда какого черта ты мешаешь мне к нему вернуться? - он упрямо вскинул голову. Им не удастся снова заставить его пройти через ад.
Джеймс молча смотрел на него, не сводя глаз, пока туман окончательно не поглотил его и Лили. Из Сириуса на мгновение словно вынули стержень - он выдохнул и обмяк, привалившись боком к Ремусу, ткнулся лбом в его плечо, прикрыв глаза, вдохнул знакомый запах. Это не может не быть реальным. Не может.
- Кажется, мы загостились, - Сириус отстранился и глянул в сторону, где стоял Джеймс. И замер - либо у него снова глюки, либо там действительно что-то... Что-то новенькое посреди однообразия тумана.
- Луни, ты... Ты же видишь? - недоверчивым шепотом, как будто громкий голос может спугнуть видение, поинтересовался Блэк.
Впереди из тумана проступали очертания зала, невероятно похожего на тот, где стояла Арка. Тот, где все началось. Или закончилось?
Сириус сделал несколько шагов вперед. Зал никуда не делся.
- Сириус, Сириус... - позвали из-за спины.
- О нет, только не снова, как вы меня все задрали, - Блэк с новыми силами рванул к выходу, ускорив шаг и все так же крепко держась за Ремуса.
На самой границе воздух сгустился тонкой преградой - и она лопнула с почти неразличимым звоном, как перетянутая струна, без особых усилий с их стороны. Еще шаг - и они оба уже в знакомом зале. Сириус оглянулся через плечо и не увидел больше осточертевшего бесконечного тумана, только стену в отдалении.
- У нас получилось, - выдохнул он. А потом внезапно подкралась темнота, и Сириус еще успел почувствовать, что падает, но удара о каменный пол - уже нет. Сознание окончательно померкло.

Туман, туман, снова проклятый туман!.. Он повсюду - вьется у ног, не давая и шагу ступить, хватает склизкими призрачными щупальцами за плечи, льется в уши насмешливым шорохом голосов, затягивает на горле невидимую петлю, забивается в глотку, мешая вдохнуть. Вокруг нет ничего, кроме этой сизой живой мглы. Сириус кричит - но ни звука не срывается с его губ. Хочет идти, бежать, куда глаза глядят, искать выход - и не может двинуться с места. Он задыхается, раздирая собственное горло холодными пальцами, и вокруг тоже так холодно, холодно, холод стискивает внутренности в крепком кулаке, проникает в кости, давит ледяным обручем голову. Перед глазами все плывет цветными мушками (Мерлин, откуда здесь другие цвета, кроме серого), пульс грохочет в висках, губы сушат судорожные вдохи. Дыши, Блэк, мать твою! Черное пятно на грани восприятия разрастается, заполняет обзор, тянет к нему тощие руки с гниющей плотью и когтями, леденящий ужас хлещет по оголенным нервом разрядом молнии. Голоса все громче, все настойчивее, все злее. Они твердят про слабость и никчемность, и презрение, и глупость, и "ты не достоин, Сириус", "ты всех подвел, Сириус", "ты во всем виноват, Сириус!".
-Все кончилось, - губы еле шевелятся. - Этого нет.
"А ты уверен, что тебе не показалось чудесное спасение? - ядовитым медом льются чужие голоса. - Да кто пойдет за тобой? Кому ты нужен, вшивая дворняга? Не будь наивным."
  ...Сквозь мутный омут ужаса Сириус слышит как издалека знакомый голос, слов не разобрать - так тихо, но он цепляется за него, тянет цепочку образов-запахов-ассоциаций - вязкая сладость шоколада и горечь степных трав,  привкус меда на губах, отблеск свечей в янтаре, запах старых книг и яблок, шелест страниц, скрип пера, тихий шорох шагов, мягкие волосы под пальцами, яркая полная луна на непроглядно-темном небе, серебром отражающаяся в чужих зрачках, ночной лес и ветер, несущийся навстречу и швыряющий в лицо - морду? - сотни нюансов запахов, торжествующий волчий вой, жесткая шерсть, свежая кровь, белозубый оскал. Обрывки и ошметки чего-то целого, чего-то нужного, до боли необходимого. Пальцы обжигает жаром, и Сириус тянется к нему, как глупый мотылек к огню, даже не думая о том, что может сгореть.
  Темнота снова забирает его в свои объятия, отнимает вкус солнца на языке и мягкий янтарный свет. Кошмары следуют один за другим, не оставляя времени на передышку, сознание мечется в хаосе образов и ощущений.
Он вернулся? Он жив? Он все еще бредет в тумане? Он умер? Сошел с ума? Снова и снова, и опять по кругу, воспоминания расползаются, наслаиваются, перекручиваются, искажаются кривым зеркалом, играют друг с другом в пятнашки.
  ...Сириус распахивает невидящие глаза, выгибается на постели, бьется в невидимых путах, дышит часто и коротко. Он не слышит, не видит, не чувствует. В ушах звенят чужие крики, перед глазами стоит тьма, каждая клетка тела содрогается от несуществующей боли.
...И в какой-то момент все прекращается. Нет ни тумана, ни страха, ни темноты. Так тепло и уютно, и совершенно безопасно, и слышно старую колыбельную.
Сириус открывает глаза.

Темнота неохотно отпускала из своих объятий. Веки словно налились свинцом, и пришлось постараться, чтобы поднять их. Когда получилось и Сириус открыл глаза - он на миг перепугался до полусмерти, потому что ничего не изменилось. Темнота там, темнота здесь, темнота везде и навсегда. Эта жуткая мысль чуть не парализовала, но слава Мерлину, задержалась лишь на несколько мгновений, показавшихся, однако, невероятно растянутыми. Потом темнота высветилась, отползла в тени, невнятные пятна приобрели знакомые контуры - и Сириус с удивлением обнаружил себя в смутно знакомой обстановке. "Какого черта?.." Мысли ворочались вяло, вязли в густом киселе спутанного сознания и никак не хотели выстраиваться в логичную цепочку. "Давно надо заменить балдахин" менялось на "наказать Кричера - отлынивает от обязанностей слишком очевидно, ублюдок ушастый" и тут же "отлично повеселились тогда с Джеймсом", а после "почему я вообще здесь?". Последняя мысль задержалась дольше остальных и несколько разогнала туман в голове. Туман. Сириус непроизвольно передернул плечами, почувствовав мимолетный озноб. Да уж, туман никогда не будет для него просто словом и обыденным явлением в Англии. На туманном, Мордред его побери, Альбионе.
  Сириус собрался с силами и сосредоточился на окружающей действительности. Итак... Первый и основной вопрос: какого черта?... Вернее, что произошло? Последнее, что он помнит, это... Он помнит... Что он помнит? Сириус почувствовал себя невероятно беспомощным, словно котёнком новорожденным, пытающимся разобраться в собственных ощущениях и осознать этот большой и странный мир. Он мотнул головой, как будто таким образом можно встряхнуть воспоминания, чтобы они мгновенно выстроились в нужном порядке и обрели четкость, но добился только того, что виски внезапно заломило, и боль короткой волной прошлась по телу. Вот тогда-то Сириус ощутил себя в полной мере - мышцы тянуло, пальцы немели, кожу покалывало, - он словно забыл, как чувствуется собственное тело, словно покинул его и вернулся спустя долгое время и теперь необходимо заново учиться двигаться. Какое же паршивое ощущение.
Сириус попытался сесть и застонал сквозь зубы - руки совершенно не слушались, казались чужими, искусственными, как у какой-нибудь куклы. Он не помнил, чтобы настолько хреново себя чувствовал, даже после масштабных развеселых попоек или суровой схватки. И только в этот момент Сириус понял, что не один - зацепил краем глаза движение у окна, машинально потянулся к палочке, наплевав на сопротивляющееся тело - потом, все потом, сейчас необходима защита - и ничего не обнаружил. На секунду захлестнула паника, и тут он разглядел человека. Нечеловека, если придираться, но к черту.
  - Волчонок, - Сириус прикрыл глаза, чувствуя, как расслабляются судорожно напрягшиеся мышцы, напоминая о своём совершенно не боевом состоянии усилившейся болью, но сейчас ему было плевать - он в безопасности, Ремус рядом, а значит, все будет хорошо.
  - Мы вляпались в драку? В пьянку? Почему мне так хреново? - он страдальчески сдвинул брови, все ещё не открывая глаз. - Опять эксперименты?.. - тут Сириус внезапно оживился и с восторженным ожиданием уставился на Луни:
  - У меня получилось обернуться, да?..

- Все болит, - пожаловался Сириус капризно. - Как будто под Хогвартс-экспресс попал. Какое ещё Министерство? Да и со своими я давно не общался, тем более с Беллой, сдалась она мне, фанатичка ненормальная, - он аккуратно переместился чуть вверх, чтобы сесть. Кажется, он уже начинает привыкать к боли. Или она действительно становится меньше? Разве что слабость все ещё невероятно раздражает.
Сириус недоуменно нахмурится и попытался сосредоточиться на ускользающих воспоминаниях.
- Сейчас же седьмой? Точно, я обернулся на пятом, - он откинул голову назад, прислоняясь к спинке кровати, снова огляделся, уже более внимательно, отметил общее запустение (в общем-то нормальное для Визжащей хижины), полумрак в комнате, сумерки, просачивающиеся сквозь щели между досками заколоченного окна. Достаточно тепло, так что можно сделать вывод, что сейчас в разгаре поздняя весна или даже уже лето. Экзамены? Сумерки и Визжащая хижина. Полнолуние? Что-то пошло не так ночью, раз Сириус целый день провалялся в постели и теперь чувствует себя жертвой, сверзившейся с метлы на огромной скорости на высоте в пару-тройку десятков ярдов? Раз уж Луни так злится... определённо, Сириус сам виноват. Да ещё и...
- Да что со мной случится? - Сириус закатил глаза. - Можешь идти спокойно обжиматься со своей... Кэтти, - он стиснул зубы, подавляя мгновенно вспыхнувшее раздражение. С тех пор, как появилась эта девица, Ремус совсем голову потерял, ходит с ней, помогает с заданиями, книжки, Мордред их побери, таскает. Но зато он такой спокойный, умиротворенный, даже счастливый, и Сириусу приходится сдерживаться, чтобы не испортить ничего, хотя Мерлин видит, как он хочет!
-  Только мне надо бы до Больничного Крыла, а то как будто пинали всю ночь, зло и с удовольствием. Что произошло? Полнолуние прошло неудачно? - внезапно он спохватился и встревоженно вцепился в руку Луни. - Ты в порядке?

Отредактировано Sirius Black (2017-10-21 20:39:05)

Уже прошли?.. Когда эти двое успели расстаться? Сириус заинтересованно склонил голову к плечу, обдумывая эту внезапную информацию и перебирая собственные обрывочные воспоминания. Кажется, да, что-то такое было... Хм. Кажется даже, этому поспособствовал сам Сириус. Не то, чтобы он совсем не раскаивался, но... Нет. По большей части он был доволен, что все почти вернулось к прежнему, вот только этого уже не хватало.
Неожиданно вспыхнувший свет почти ослепил привыкшие к темноте глаза. Даже полумрак, царивший в комнате до этого, казался слишком ярким, пока зрение немного не адаптировалось. Сириус зажмурился и мотнул головой, тут же вызвав боль в висках.
- Да что такого ночью произошло, что об этом надо говорить директору? Да и... А с каких пор ты зовешь его по имени? Что происходит, волчонок? - в голос просочились жалобные нотки. Голова раскалывалась и было проблематично сосредоточиться на чем-то одном.
  Свет чуть отдалился, и Сириус рискнул приоткрыть глаза. Ремус стоял совсем рядом и что-то сосредоточенно обдумывал. Он прикрыл лицо рукой, как обычно бывало, когда Сириус и Джеймс вытворяли что-то совсем уж невразумительное, и Лунатик уже даже не говорил ничего вроде "какие же вы придурки, я ведь предупреждал", потому что действительно предупреждал и не раз.
- Что случилось, родной? - вырвалось непроизвольно, так гладко соскользнуло с языка, как будто что-то давно привычное, и Сириус только пару секунд спустя сообразил, что ляпнул. "Да твою мать, что за чертовщина здесь творится?" Он ненавидел беспомощность, ненавидел ситуации, в которых приходилось просто сидеть и ждать, не зная ничего и мучаясь сомнениями, да еще и эта гребанная слабость!
- Почему так сложно даже пошевелиться? - Сириус покосился на свою руку. Потребовалось приложить массу усилий, чтобы пальцы нехотя смяли покрывало, а ведь он всего-то хотел сжать кулак!
  На секунду показалось, что тень Ремуса дрогнула и исказилась, но через мгновение пришла в норму. Чего только не привидится в неверном свете магического огонька, когда и без того перед глазами плывет периодически?

Сириус вздрогнул под прикосновением и подался вперед, ткнулся лбом в чужую ладонь, словно щенок, - руки Ремуса почти обжигали, но это было так приятно.
- Хорошо, - покорно согласился он. Мир вокруг снова качнулся, и Сириус зажмурился, пережидая. - Подумаешь, забыл немно... Стоп, сколько я забыл? - Сириус настороженно уставился на Луни. Не похоже, что он шутил. С таким серьезным лицом только над гробом речь толкать. В памяти скребнуло стылым холодом камней, и Сириус зябко передернул плечами и присмотрелся к Рему. Действительно, он сильно изменился, выглядит старше, явно не на семнадцать - мягкие черты лица хищно заострились, плечи раздались, вся эта сила и мощь сдерживаются железным контролем. Только глаза, яркие, янтарные, обеспокоенные, остались прежними, да общая измождённость - видимо, давно нормально не высыпался.
- Красивый, - зачарованно выдохнул Сириус вслух. - Возраст тебе к лицу.
"И Кэтти это все не получила", - с торжествующим удовлетворением подумал он и нахмурился. В памяти всплывали странные обрывки образов - зеленоглазый пацан со шрамом-молнией, до безумия похожий на Джеймса, девочка с разноцветными волосами, каменистый остров, гиппогриф, туман... Все спутано и перемешано, и пестреет белыми пятнами, и снова эта чертова беспомощность. И все же... Двадцать лет! Пугающая цифра. Пугающая ещё и тем, что Сириус вовсе не был уверен, что хочет вспоминать. Те кошмары, которые ему снились - о, он помнил этот непрерывный ужас! - не могли взяться на пустом месте.
- Я верю тебе, - неловко улыбнулся Сириус. - Кому, как не тебе?

Сириус заинтересованно дёрнул бровью, с любопытством разглядывая патронус - неужели у них все же получилось? Хотя за двадцать-то лет... Интересно, когда? И.. почему пёс так подозрительно на звериную ипостась Сириуса? Сердце глухо стукнулось о рёбра изнутри, и на секунду перехватило дыхание. Может...
  Пока он размышлял об открывшихся перспективах, появился Дамблдор. Сириус покорно вынес все вопросы и исследования, даже не слишком возмущаясь - и сам признавал, что не в состоянии сию же секунду вскочить с места и скакать бодрым щенком. На последние напутствия Дамблдора Сириус все-таки не вытерпел и закатил глаза. Покой? Ему? Серьёзно? Питание, осторожность - как будто он неразумный ребёнок, не в состоянии сам о себе позаботиться. Сириус открыл было рот возразить - и закрыл, ухмыльнувшись многозначительно. Перед глазами как наяву встала картинка, как его, всего такого больного и несчастного, кормит с ложечки Ремус. Да и аргументы оставаться в покое - ха! - должны быть.. весомыми. Заодно и проверит границы дозволенного. Это будет любопытно.
  Встать все же пришлось - вот тогда Сириус в полной мере ощутил чужеродность собственного тела, совершенно не желающего поддерживать хозяина, и пришлось почти повиснуть на шее Ремуса. Мышцы дергало и покалывало, словно в них впились сотни тысяч тончайших иголок, и Сириус до боли в челюсти стиснул зубы, чтобы хоть как-то отвлечься и не скулить. С другой стороны за плечо схватил Дамблдор, и в следующую секунду мир стиснулся, выбивая воздух из легких, прокрутился бешеной каруселью и приобрёл знакомые черты гостиной в доме на Гриммо. Сириус обязательно бы оценил эпичное возвращение в этот чертов склеп, но ему было немного не до того - в глазах прыгали пятна, голова кружилась, ошмётки сил словно высосало, и он окончательно повис на Луни, не в состоянии шевельнуть и рукой. Ка-ак же хреново...
- Блядь, - Сириус прикрыл глаза, но оказалось, что так мир кружится даже сильнее, и пришлось отказаться от этой идеи.
Дамблдор озабоченно оглядел его и покачал головой:
- Я думал провести ритуал сейчас, но вижу, ты совсем без сил, мой мальчик. Я лучше загляну к вам завтра или даже через пару дней.
- Ритуал? - настороженно уточнил Сириус, не делая попыток отлипнуть от Ремуса.
- Простая формальность, - отмахнулся директор. - Фиделиусу нужен Хранитель, и я подумал, что ты прекрасно подойдёшь на эту роль.
- Раз формальность, то давайте проведём ее сейчас, - возразил Сириус на чистом упрямстве. - Я не настолько беспомощен, а у вас наверняка есть куча других дел, кроме как мотаться сюда постоянно ради пустяка.
Дамблдор глянул на него с сомнением, но Сириус сделал вид, что все так и должно быть, и повторил с нажимом:
- Сейчас.
- Хорошо, - нарушил образовавшуюся паузу Дамблдор, сдаваясь. - Тебе достаточно сказать...
- Да, я помню, - боль и слабость подтачивали самообладание, и Сириус еле сдержался, чтобы не огрызнуться. Директор не заслужил быть мишенью его плохого настроения.
Ритуал на самом деле был предельно прост - Дамблдор крепко обхватил пальцами предплечье правой руки Сириуса, тот в свою очередь вцепился в его руку, затем он обменялись несколькими фразами, общий смысл которых сводился к "Я стану отличным Хранителем", по соединенным рукам проскользнула лента золотистого света и на этом, собственно, все и закончилось. Директор пожелал выздоровления, напомнил про зелья и покой, и аппарировал, а Сириус с облегчением выдохнул и снова безвольной тушкой повис на Ремусе, без всяких угрызений совести пользуясь чужой силой.
- Мордред, ничего не делал и уже так устал, сдохнуть можно.

Отредактировано Sirius Black (2017-10-28 15:05:07)

- Черт возьми, Волчонок, - Сириус фыркнул насмешливо в чужое плечо, - что бы я не говорил, подыхать я не собираюсь. Ты от меня так просто не отделаешься!
Он не слишком стремился отцепляться от Ремуса и снова проверять, способен ли стоять самостоятельно. Зачем, если ему и так вполне комфортно? Болезненная гордость вполне может ненадолго заткнуться и не отсвечивать, тем более это же Луни! Вот уж кто точно видел его в самых разных ситуациях и в гораздо худшем состоянии, и все ещё рядом.
- Я так хочу спать, как будто год не высыпался! - с некоторым удивлением отметил Сириус. - Такое странное ощущение... - он моргнул, снова фокусируя взгляд хотя бы вот, на той вазе за спиной Ремуса. Как случается после долгого периода без сна, все вокруг казалось словно нереальным, контуры предметов то чуть расплывались, то становились невероятно четкими, чудилось непонятное шевеление в дальнем углу комнаты, скрытому в тени. Невольно вспомнились мутные кошмары, в которых Сириус куда-то бежал, вернее, от чего-то, с чем-то безуспешно боролся, но все усилия были бессмысленными, и его утаскивало все дальше в темноту...
Сириус вздрогнул и передернул плечами, отгоняя глупые воспоминания. Нашёл, что вспомнить! Подумаешь, кошмары приснились, что теперь, от каждой тени шарахаться?
- Или все же сначала еда? - неуверенно протянул он в замешательстве, а потом сам рассердился на себя за нелепые страхи.
"Блэк, возьми себя в руки, ты же не ребенок, который боится засыпать один!" - приказал себе Сириус и запнулся. Если уж на то пошло, то... Почему бы и нет?
- Нет, пожалуй, все же спать я хочу больше, - криво улыбнулся он. Глянул в сторону лестницы, оценил свои возможности и понял, что не осилит. Пришлось прибегнуть к крайнему средству.
- Кикимер! - домовик появился с негромких хлопком, ворча что-то себе под нос, но Сириус по привычке пропустил это мимо ушей. - Перенеси нас в мою комнату. Она готова?
- Кикимер - старый эльф, он не успевает...
- У тебя десять секунд на уборку, - раздраженно отозвался Сириус и мстительно прибавил: - Я считаю! Один...
Эльф исчез, а Сириус устало ткнулся лбом в плечо Луни.
- Как он меня бесит! - пожаловался он. - Так и хочется выгнать к чертовой матери. Вот к матери особенно!
Слишком разойтись ему все-таки не дали - Кикимер снова появился рядом, вцепился в руки, - и в следующую секунду они с Ремусом уже стояли в комнате Сириуса. Домовик предпочёл скрыться с глаз подальше, чтобы не дай Мерлин опять чего-нибудь не пожелали. Ленивая скотина.
Сириус нехотя отлип от такой надежной опоры в виде Рема и почти рухнул на постель с невнятным довольным возгласом, но тут же дотянулся до Луни и ухватил его за запястье.
- Ты можешь... - он нервно прикусил губу. Черт, когда его начали смущать простые просьбы? Сириус глубоко вздохнул и глянул снизу вверх. - Ты можешь остаться? Я... я не хочу...  Мне не хочется сейчас оставаться одному.

- Хреновый тогда у тебя сон, - хмыкнул Сириус, - не мог придумать что-нибудь поприятнее? - он сосредоточился на том, чтобы снять измятую одежду. Кажется, он в ней спал. В идеале неплохо было бы принять душ, но для этого надо встать, а все тело буквально протестовало против лишнего напряжения. Ладно, утром первым делом.
  Слух уловил знакомое шуршание, и Сириус вскинул глаза. Ну конечно, сладкоежка Лунатик как всегда с шоколадкой! Губы сами разъехались в ухмылке. Приятно видеть, что даже через несколько лет что-то остается неизменным.
- Отличный план, - вздохнул Сириус и требовательно протянул руку. Только сейчас он понял, насколько голоден - до этого голод ощущался скорее как что-то отдаленное, задвинутое на задний план накатывающей сбивающей с ног слабостью, которая затирала все желания, кроме одного: упасть на ближайшую горизонтальную поверхность и отключиться. Сейчас не многое изменилось, разве что в план "сон-душ" добавилась еще одна составляющая "сон-душ-еда".
  Сириус отодвинулся от края, освобождая место Ремусу, и активно зашуршал фольгой. Даже слабость ненадолго разжала тиски. Он медленно откусил, растягивая удовольствие - шоколадка все же не резиновая, - и замычал довольно, прикрывая глаза. Шоколад таял, растекаясь вязкой сладостью по языку, и казалось, нет ничего вкуснее.
- Как будто сто лет сладкого не ел, - Сириус облизнулся, смакуя вкус, и откусил следующий кусок, и сам не заметив, как постепенно прикончил всю плитку. Напоследок тщательно слизав с пальцем растаявший шоколад, он сонно и мягко улыбнулся Ремусу. Теперь, когда он немного насытился, спать захотелось еще больше, но уже не с той бесконечной измотанностью, от которой, казалось, можно упасть и отрубиться мертвым сном, а со спокойной усталостью после насыщенного дня.
Сириус с наслаждением закопался в одеяла и вздохнул. Как бы он не относился к этому дому, здесь он точно в полной безопасности. К слову...
- А с чего Дамблдор назначил меня Хранителем этого дома? Как мать вообще это позволила? Помнится, она не жаловала директора. Что изменилось?

Сириус умиротворённо вздохнул, невольно потянувшись за лаской, и прикрыл глаза. Сон накатывал всесокрушающей волной, и чем дальше, тем меньше хотелось сопротивляться. Он ещё успел немного насладиться знакомым голосом, прежде чем окончательно отключиться от реальности. Будь у него больше сил, он обязательно бы отреагировал эмоциональнее - нечасто можно было заставить Луни петь.
Сон поначалу не отличался от других, какая-то невнятная ерунда, перемежающаяся обрывками воспоминаний о мелочах - завтрак в Большом зале, перекидывание записок на паре Маккошки, смущенно краснеющий Пит, которого похвалил Флитфик, ошалелая улыбка Джеймса, когда Лили согласилась сходить с ним в Хогсмид, солнечные искорки в янтарных глазах Лунатика, взрыкивающий нетерпеливо байк, ветер в волосах и горьковатый привкус полевых трав на языке. А потом... Потом по углам Большого зала задрожали и сгустились тени, постепенно становясь все непрогляднее и больше, затянули стены, скрыли волшебный потолок, медленно забирали учеников по одному. Порыв ветра вырвал из руки клочок пергамента, Пит глянул исподлобья со страхом и ненавистью, Джей все никак не просыпался, как Сириус не пытался его разбудить, Ремус отшатнулся неприязненно, как от прокаженного. Сириус хотел было спросить, что не так, но обнаружил, что не может даже рта открыть, и все ближе подбирается туман и хватает призрачными щупальцами за плечи, руки, одежду, горло и оттаскивает прочь от друзей, и к лицу тянутся руки, покрытые струпьями, и Сириус чувствует, как по капле из него высасывают и радость, и счастье, и саму жизнь. А вокруг только туман и тьма, тьма и туман, и никого и ничего больше на сотни и сотни миль вокруг, и он один, снова один, и так холодно, холодно, холодно....

... Сириус резко сел на смятых простынях, тяжело дыша, огляделся в панике и только через пару секунд узнал комнату. Он на Гриммо, все в порядке, никакого холода и тумана... Сириус невольно бросил взгляд в окно и тут же отвернулся. По замощённой площади в свете тусклых фонарей клубился чертов туман, а ночная темнота только ухудшала впечатление, создавала ощущение жизни, затаившейся в туманном мареве и глядящей в окна домов злыми голодными глазами.
  Ремуса в комнате не обнаружилось. Куда он делся в такое время? Как честный мальчик, пошёл к себе? Сириус все же добрел до ванной и сунул голову под холодную воду. Сразу стало легче, перед глазами прояснилось, и остатки кошмара, огрызаясь, спрятались в глубине сознания, чтобы позже напомнить о себе снова. Поэтому засыпать опять не слишком-то тянуло, так что Сириус натянул первые попавшиеся под руку в шкафу джинсы и футболку, машинально сунул в карман палочку с прикроватной тумбочки и решительно вышел из комнаты.
  Тело все ещё не идеально слушалось, но уж точно не сравнить со вчерашним днем. Как мало нужно сейчас для счастья - сил хватает передвигаться самостоятельно и ладно. Даже сонливость после холодного душа окончательно смыло, и Сириус чувствовал себя значительно бодрее. Он позаглядывал в ближайшие комнаты, но обнаружил там только пыль и ни следа Лунатика. Спустился вниз - скрип некоторых половиц заставлял морщиться и поминать нелестным словом отсутствующее трудолюбие Кикимера - и только хотел было зайти на кухню и проинспектировать ее на наличие еды и Луни (или наоборот), как раздавшийся откуда-то знакомый высокомерный голос чуть не заставил подскочить на месте.
  - Кикимер сказал мне, что ты вернулся.
Вот же принесло на его голову! И чего не спи.. Тут Сириус обернулся и застыл - голос доносился с картины.
  - Мама? - вырвалось невольно, пока он с ужасом разглядывал полотно. Он не питал к матери сильных родственных чувств, но уж точно не желал увидеть ее... вот так. - О Мерлин.
  Вальбурга, которую сохранила его память, уж точно не смотрела бы на него недоверчиво и с надеждой, как на чертово чудо, и в ее голосе не слышалась бы тщательно скрываемая нерешительность, словно она не знает, как себя вести с ним. И не выглядела старше своего возраста лет на двадцать. Хотя... Луни вчера что-то говорил про двадцать лет.
  - Ты как будто удивлен, - Вальбурга выпрямилась и независимо передернула плечами, словно... смущена? Нет, что за бред.
  Сириус замешкался с ответом - в любой другой ситуации он уже бодро отлаивался бы, мать кричала - нормальная ситуация для них. Но все эти внезапные обстоятельства выбили из колеи. Мерлин, когда они спокойно разговаривали, а не орали друг на друга? И разговаривали ли вообще? Разве что в глубоком детстве, может быть.
  - Я... не знал, - медленно протянул Сириус, с неожиданным для самого себя сожалением.
  Вальбурга подалась вперед, хищно прищурившись, и так же требовательно, как раньше, спросила:
  - Что не знал? Что я мертва уже десять лет? - увидев лицо сына, она нахмурилась. - Подойди-ка ко мне, - приказала мягко, хотя незнакомые (или хорошо забытые?) интонации больше напоминали просьбу.
Сириус беспрекословно шагнул ближе, частично шокированный новостью, частично от неожиданности. Вся ситуация понемногу начинала напоминать какой-то абсурдный сон. Может, он и правда все ещё спит и вот это все ему кажется?
Вальбурга наклонилась сильнее, как будто могла выйти из картины, чтобы поближе рассмотреть сына. От такого пристального внимания стало неуютно, и Сириус поймал себя на том, что передернул плечами точно так же, как недавно мать.
- Что с тобой случилось, родной? - прошептала она, и Блэк вздрогнул, так давно он не слышал этого обращения из ее уст. В памяти промелькнул полупризрачный образ и тот же голос, напевающий колыбельную. Да, точно, так она звала его совсем ребенком.
- Я не знаю, - после паузы так же шёпотом признался Сириус, отведя взгляд. - Все так... странно. Память как решето.
- Год назад я узнала, что ты мертв, - Вальбурга прикрыла глаза. - И я тогда подумала, что все, вот и конец. Ничего не исправить. Только и остается, что доживать свой век на холсте, глядя на то, как дом предков превращается в ничто, - она помолчала. А потом сказала еле слышно:
- Мне жаль, Сириус. И я рада, что ты жив и здесь, со мной.
Сириус вскинул недоверчивый взгляд, но тут до него донёсся приглушённый вой, и он вздрогнул:
- Луни! - кинулся было в сторону подвала, но через пару шагов остановился и повернулся к матери:
- Мне тоже жаль.
Вой оборвался, и Сириус побежал, стараясь не сносить все на своём пути. Чары на двери слетели, стоило коснуться - совсем слабенькие, и он ворвался в подвал. Успел увидеть волка, вцепившегося зубами в собственную лапу, кровь на полу и отсутствие в желтых глазах намёка на знакомый разум,  и захлопнуть дверь. А потом волк прыгнул.
  ...Чёрный пёс неуверенно поднялся на все четыре подрагивающие лапы. Тело отреагировало быстрее мозга и рефлекторно перекинулось в анимагическую форму рядом с оборотнем. Черт, как этим всем управлять?! Он-то помнил, но вот навыки...
  Волк озадаченно обнюхал внезапно появившегося пса и отступил. Бродяга неуверенно мотнул хвостом, подошёл ближе и, вспомнив про кровь, оглядел более внимательно, но не увидел больше свежих ран, кроме укуса на лапе. Пёс ткнулся лобастой головой в бок волка и мысленно наконец-то выдохнул. Черт, он и не вспомнил про полнолуние, а Ремус и не сказал. "Чертов придурок".